«Среди теней» — самосёлы Чернобыля⁠⁠

Когда-то группа "Otto Dix" в альбоме "Зона теней", посвященном Чернобыльской аварии, выпустила песню "Старик", которая заканчивалась такими строками:

"На цыпочках в комнату входит зима

В последней строке точку ставит она

Над морем свинцовым затих чайки крик

Среди теней дремлет уставший старик.":

Не знаю, о чём её написали авторы, а лично я при прослушивании этой песни всегда вспоминаю чернобыльских самосёлов — людей, которые сейчас проживают в отселенной Тридцатикилометровой чернобыльской зоне. Кто эти люди, как они туда попали? Чаще всего самосёлами становилист те, кто не захотел или просто не смог жить вне родных мест, в эвакуации — сперва люди вместе со всеми выезжали за пределы "Тридцатки", а затем через год или через несколько лет возвращались обратно в родные хаты из мест, так и не ставших новым домом.

Уже в то время самосёлами становились чаще всего уже немолодые люди, в возрасте далеко за 50. Сегодня с момента аварии прошло уже 30 лет, и те их самоселов, кто остался в живых, стали уже совсем старенькими. Раз в месяц по заброшенным деревням Чернобыльской Зоны проезжает автолавка, которая привозит самосёлам самое необходимое — хлеб, сахар, соль, спички, крупу, медикаменты. Остальное приходится добывать нелегким трудом в собственном хозяйстве. Да еще время от времени к самосёлам приезжают журналисты, которые тоже кое-что привозят старикам — вот и весь нехитрый быт.

Итак, в сегодняшнем посте мы посмотрим, как живут те, кто не захотел оставить свои дома в Чернобыльской зоне.

Тридцатикилометровая Зона отчуждения делится на две части — белорусскую и украинскую. Радиация стирает границы, хотя здесь их и так никогда не было — Полесье всегда стояло особняком и выделялось собственной культурой и бытовым укладом. Это край болот, бескрайних лесов и кристально чистого воздуха — он и сейчас там такой, ведь в Чернобыльской зоне не ведется никакая хозяйственная деятельность.

Давайте зайдём в село Тулговичи Хойницкого района, оно находится в белорусской части "Тридцатки". В одном из домов живет Иван Шамянок — он вернулся в свой дом вскоре после аварии, сейчас Ивану уже 90 лет.

А это спальня. Тоже очень типичный полесский стиль с тканым ковриком на стене и кружевным бельем.

Иван на деревенской улице.  На заднем плане — трансформаторная подстанция, а это значит, что в деревне есть электричество, это хорошо.

...Над лесом за брошенными деревнями Чернобыля виднеются шестнадцатиэтажки Припяти — города, в котором уже никогда не будет жизни. Ещё недавно мертвый штиль городских дорог оживлял дед Савва — один из самосёлов Чернобыля, который из родных Новошепеличей ездил на велосипеде через Припять, чтобы половить рыбу в речке. Стариков становится всё меньше — деда Саввы не стало в октябре 2014 года...

В Зоне остаются лишь тени.

Атор: Максим Мирович

Фото: Victor Drachev,

Sean Gallup,

Anadolu Agency,

Martin Godwin.