Отношение взрослых разных культур к болезни⁠⁠

Вчера мы читали любопытную научную статью о психологических защитах у детей

http://pikabu.ru/story/psikhologicheskoe_zdorove_rebyonka_46..., где две разные группы людей (с уровнем нарушений А и уровнем нарушений Б) сравнивались с группой нормы.

Такой дизайн научного исследования в медицине называется уровнем В, - правда, для этого нужно было ещё наугад брать испытуемых из каждых трёх групп и только тогда сравнивать их между собой.

В психологии сравнение двух разных групп с группой нормы,  без "слепого рандомального" сравнения выбранных из группы людей, редкость. Гораздо чаще встречается дизайн исследования, который относится к уровню С, - когда группа с уровнем нарушений А сравнивается с группой с уровнем нарушений Б.

Вот пример такой статьи, автор доктор психологических наук из МГУ,

Белинская Елена Павловна. Доктор психологических наук, профессор, кафедра социальной психологии, факультет психологии, Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова.

Исследование выполнено при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект 14-06-00640 «Культура как образующая личности: современные тенденции и механизмы».

Полностью она опубликована здесь, обращать внимание на список литературы, он практически полностью соответствует требованиям, предъявляемым к современности использованных источников литературы

http://psystudy.ru/index.php/num/2016v9n49/1339-belinskaya49...

Называется работа

Белинская Е.П. Представления о болезни и стратегии совладания с ней: кросскультурный анализ. Психологические исследования, 2016, 9(49), 8. http://psystudy.ru

Моё внимание она привлекла тем, что профессор психологии прямо пишет в ней как судьбу как смыслообразующую вещь :) , тем, что благодаря двум дипломницам объём выборки был представительным, 317 человек и тем, что это были не студенты психфака (на опросе которых обычно пишутся дипломы и курсовые работы), а реальные люди.

"В исследовании приняли участие:

– родственники, ухаживающие за тяжелобольным членом семьи (онкологические заболевания), и родственники, ухаживающие за госпитализированным ситуативно больным членом семьи (грипп, бронхит, пневмония), проживающие в г.Ташкенте (всего: 72 человека, по 36 человек в каждой подгруппе респондентов; в каждой подгруппе по 29 женщин и 7 мужчин; медианы возраста М=41,5 и М=41,7 соответственно);

– родственники, ухаживающие за тяжелобольным членом семьи (онкологические заболевания), и родственники, ухаживающие за госпитализированным ситуативно больным членом семьи (грипп и осложнения после него), проживающие в г.Москве (всего: 42 человека, по 21 человеку в каждой подгруппе респондентов; в каждой подгруппе по 13 женщин и 8 мужчин; медианы возраста М=42,2 и М=40,9 соответственно);

– тяжелобольные (онкологические заболевания) и ситуативно больные (грипп, бронхит, пневмония), проживающие в г.Ташкенте (всего: 108 человек, 57 и 51 респондент в каждой подгруппе соответственно; подвыборка не сбалансирована по полу; медианы возраста М=46, 2 и М=37,3 соответственно);

– тяжелобольные (онкологические заболевания) и ситуативно больные (грипп и осложнения после него), проживающие в г.Москве (всего: 95 человек, 46 и 49 респондентов в каждой подгруппе соответственно; подвыборка не сбалансирована по полу; медианы возраста М=37,6 и М=35,2 соответственно).

Общее количество респондентов, участвовавших в исследовании, составило 317 человек".

Опрошенные представляли собой определённый срез общества:

"Основаниями для формирования подвыборок служили следующие критерии:

1) желание и готовность респондентов принять участие в исследовании;

2) различная степень тяжести заболевания;

3) наличие у респондентов среднеспециального или высшего образования, а также свободное владение русским языком (для ташкентских подвыборок)".

Вот любопытные пассажи из описания результатов (в самой статье много интересного и её можно прочесть целиком):

"Прежде всего обращает на себя внимание наличие содержательного совпадения в ядре представлений по всем четырем подвыборкам: вне зависимости от тяжести переносимого заболевания, принадлежности к той или иной культуре и ролевой позиции по отношению к болезни в ядро представлений о ней как наиболее частотная и высокоранговая входит категория «боль» (это понятие составляет более 52% от всех высказанных ассоциаций). Данный факт практически полностью совпадает с результатами масштабного исследования социальных представлений о болезни на российской выборке здоровых людей, проведенного в 2005–2007 гг. И.Б.Бовиной [Бовина, 2007], и связан, скорее всего, с самой этимологией слова «болезнь» в русском языке".

"Однако выявляются и кросскультурные различия в ядерных структурах представлений. Так, для ташкентских подвыборок, в отличие от московских, вне зависимости от тяжести заболевания и ролевой позиции по отношению к болезни не характерно включение в ядро представлений категорий «борьба» и «врач», отражающих активную, воздействующую позицию по отношению к заболеванию и внимание к персонажу, являющемуся наиболее значимым партнером по этому воздействию. Напротив – для ташкентских респондентов значительную часть использованных ассоциаций (более 25%) составляют понятия «слабость» и «сон», отражающие не только физические симптомы болезни, но и отказ от активного сопротивления ей, что, с нашей точки зрения, может отражать существующие в узбекской культуре традиции смирения и принятия болезни как аспекта судьбы. Подчеркнем, что использование этих категорий в ядре представлений характерно как для ташкентских больных, так и для ухаживающих родственников, и практически не зависит от тяжести заболевания, что в итоге дает большее согласование содержания ядерных структур по узбекской подвыборке в целом".

Словами сондианы, исследование описывает кросс-культурные различия, где русская (столичная московская) подвыборка озвучивает s+e+, а узбекская (столичная ташкентская) подвыборка озвучивает s0k0.

"Что касается периферических структур социальных представлений о болезни (которые, напомним, в отличие от ядра представляют собой потенциально изменяющуюся, динамическую их часть), то в них также можно увидеть частично совпадающее и для московских, и для ташкентских респондентов содержание. Значительную часть (более 20% от всех высказанных ассоциаций) составляют аффективно окрашенные элементы, характеризующие депрессивное эмоциональное состояние: «одиночество» и «смерть»."

В чём-то мы похожи, а в чём-то разные, так можно резюмировать результаты исследования.

Словами сондианы, исследование выявляет на периферии смыслового ядра m- ключевую идею "быть одному" и d- ключевую идею "смерти, кладбища".

В совладании с болезнью и задействованных психологических защитах и копинг-стратениях тоже выявились кросс-культурные различия, кому интересны подробности, добро пожаловать к полному тексту статьи.

Иллюстрация из интернета