Накопить на конус (часть 2)⁠⁠

Первая часть.

Сионец лежал на полу магазина, озабоченно глядя в крохотную дыру в стене.

- С ума с-сойти. На дворе - седьмая пятилетка Галактичессского Союза, запущена в оборот первая иссскуственная экзопланета, разгадан механис-см старения... - из дырки выунулись крохотные усики-антеннки, дрогнули и снова спрятались, потому что подкарауливавший сионец пшикнул в дыру аэрозоля  - А средс-с-ство от вредителей так никто и не придумал!

Звякнул колокольчик над входной дверью, и продавец поспешил принять более солидную для его крупного тела позу.

У входа стояла коротко стриженая женщина, мускулистая, поджарая, как бойцовская собака.

- Шалом.

- Здравствуйте! - женщина подошла к прилавку - Вы, наверное, меня не помните.

- Почему же, здравствуйте геолог Наташ-ша. Очень рад вас видеть в добром здравии. Особенно после того, что случилос-сь.

И женщина и Сионец посмотрели за стекло входной двери. Некогда яркие улицы были затянуты маскировочными пленками. На прозрачном потолке космопорта уродливым пятном чернела временная заплата от прямого попадания.

- Вы не пострадали? - женщина участливо посмотрела на среднюю голову.

- Да что нам будет? По касательной прош-шло, даже стекол не выбило.

- Меня комиссовали и домой отправили. Денег совсем немного, и тут я про вас вспомнила.

Сионец предложил чаю женщине и усадил перед прилавком.

- За столько лет у вассс наверняка появился ценный и редкий товар, который я с удовольс-с-ствием куплю.

- Даже не знаю, как сказать. Я и так, и этак старалась. Ничего не выходило, а буквально вчера, перед вылетом... - Наташа подняла с пола форменный баул и, порывшись в нем, достала нечто бережно завернутое в радиаторный утеплитель - Вот!

Сионец разворачивал слои бежевато-синего утеплителя, и скоро в его ладонях оказался переливающийся светом огненно-красный конус.

Наташа смотрела в другую сторону с деланым безразличием. У Сионца от восхищения замелькали раздвоенные языки сразу во всех трех ртах.

- Это прекрасссно! Давно не видел товара такого качества.

Наташа хмыкнула:

- Так сколько лет ворочалось, томилось. Все, устала я. Хочу избавиться. Может кому другому в радость будет, пригодится. Бывает же так: кому мусор, а кому сокровище.

- Не говорите такх-х, Наташа, геолог с Меркурия. Это не мусор. Ели бы мы умели чувствовать, то с удовольствием оставили бы это себе. Потому что испытывать, переживать это так...- он поднял конус на ладони, и в глубине пирамидки заиграло солнечное, теплое пламя.

- Это редкий дар.

- Я рада, что редкий. Родительскую ферму разбомбили начисто. Камня на камне не осталось. Три поколения там жили, теперь все с нуля восстанавливать. Только на какие шиши?

- Три миллиона пятьсот. И поверьте, это я себе не в убыток.

Наташа рассмеялась. Начала радостно. Потом в ее смехе стали прорезаться истерические нотки, но она быстро взяла себя в руки.

- Простите, пожалуйста. Я знаю, что тут нельзя шуметь и... ну вы понимаете - Полки рядом с женщиной вибрировали, позванивая товаром.

- Ничего, мы сейчас-с-с быстро заполним необходимые бумаги и рассчитаемся. Держите ваш-ши деньги.

Наташа допивала чай, пока Сионец составлял купчую и бережно убирал алый конус в специальный контейнер, который отнес в свои комнаты.

- Такой товар только под закас-с-с. Есть у меня один знакомый с Юпитера. Думаю ему будет интересссно.

- Как мне вас благодарить? Я же сюда на последние сбережения приехала. Думала все, бомжевать буду. Никогда родителей больше не увижу. Кому сейчас нужны геологи?

- Ну...- Сионец положил голову на скрещенные ладони и внимательно посмотрел на Наташу - Геологи сейчас конечно не нужны, но спрос на хороших людей всегда будет. Поэтому вы не останетес-с-сь невостребованной. Доброго пути.

Он подполз проводить ее до двери и долго смотрел на удаляющуюся к портовым терминалам фигуру, которую обгоняли редкие пешеходы и машины.

- Надо же, как сразу распрямила-с-сь. Деньги - конечно, далеко не все в этой жизни, но все-таки, хорош-шо, когда они есть.

Из магазина послышался оглушительный грохот. Сионец с ловкостью, которую не ожидаешь увидеть от обладателя столь грузного тела, мигом оказался внутри.

Полка с молочно-белыми шарами рухнула и покачивалась на единственном крепеже. За ней, в трещине стены, мелькали рыжие и зеленые усики. Разбитые шары испарялись сметанными облачками. Сионец только зашипел, поспешно выполз из магазина на безопасное расстояние, где отвел душу, рассказывая дрону-уборщику, всё что он думает о достижениях современной цивилизации, а конкретно о ее практических достижениях. Окончив свои излияния, инопланетник запер входную дверь и огляделся.

- Долш-ш-шны же быть в этом порту санитарные слуш-ш-шбы. Мне же просссто магазин сош-шрут!

***

Перед витриной магазина стоял сгорбленный мужчина в военной форме. Вид у него был потрепанный. Место правой руки блестел из рукава аниматронный протез, лицо раз в шесть секунд дергал тик. Он постоял перед входом несколько минут, потом зашел.

Перед прилавком стояла очередь. Отстояв ее, он поднял на Сионца затуманенные серые глаза.

- Здравия желаю.

- Старый с-с-снакомый. Ну что? Принесли что-нибудь на обмен?

- Нет. Вы уже продали мой «восторг»?

- Детссские эмоции товар сильно на любителя. Он в целости и сохраносссти. Три тысячи, пожалуйс-с-ста.

Мужчина, неловко изогнувшись, здоровой рукой достал из внутреннего кармана банкноты и отсчитал нужную сумму.

Сионец положил баночку в бумажный пакет.

- Еще что-нибудь?

- Хм... «забвение», пожалуйста - лицо военного несколько раз мучительно дернулось судорогой.

Нежная зеленая рука доложила в пакет бутылочку густого черного цвета.

- Сколько?

- Подарок, от с-с-саведения. Рас правительссство не дает вам его бесплатно.

Мужчина глубоко вдохнул, и его «слепые» глаза чуть оживились:

- Спасибо.

- До встречи, Никита.

«»»

Мужчина, который сразу привлек внимание Сионца, был уже в возрасте, украшен благородными сединами и не менее благородными шрамами. Форменная куртка «СОБРа» по традиции пошитая из кожезаменителя, материала крайне хрупкого и непрактичного, поскрипывала при каждом его движении. Мужчина скромно стоял у витрины с фантазиями, терпеливо ожидая, пока хозяин лавочки освободится. Как на беду, посетителей в этот послеобеденный час было особенно много, и ждал представитель правопорядка достаточно долго. Наконец, завернув последнюю покупку, головы Сионца повернулись к нему:

- Шалом, уважаемый.

- Здравствуйте.

- Вы таки к нам по делу зашли, или по слуш-ш-шбе?

Мужчина показал открытые ладони.

- Я пришел к вам миром.

Сионец шипяще рассмеялся, а мужчина стал доставать из заплечного рюкзака полулитровые бутылки.

- Как любопытно. Вы продавать или менятьс-ся?

- Меняться.

Сионец подвинул круглый пластиковый столик и стал расставлять на нем принесенную тару.

- «Отдых у дедушки», «Первый полет», « Первый робот», «Первый андроид», «Соревнование академии» - места на столике оставалось все меньше, а поток бутылок не иссякал. Сионец поинтересовался:

- Вы мне что, всю свою жизнь притащили?

- Понимаете, я ухожу в запас и... - мужчина посмотрел на витрину с переливающимися пирамидками.

- Понимаем. Есть у меня кое-чш-што, особенное. Редкое.

Инопланетник уполз в дверь за прилавком и через некоторое время вернулся, бережно неся ярко-алую пирамидку.

- Бес торгов, я собираю все вот это, в обмен на...

Мужчина его уже не слушал, он смотрел на переливающиеся золотые вихри внутри конуса. Уже в дверях, Сионец его окликнул:

- Проссстите, вы случаем не с Юпитера?

Мужчина кивнул и вышел. Сионец, курлыкая от удовольствия, стал сортировать новый товар по полкам.

***

По зеленым улочкам зоопарка неспешно полз Сионец, подметая своим сиреневым балахоном белые плиты пола. На все три его головы были надеты разноцветные панамки, над головой он держал красный бумажный зонтик от солнца и неспешно потягивал молочный коктейль, направляясь к зданию серпентария.

- Ма-а-а! Смотри! Горыныч!

Сионцу преградил путь карапуз лет пяти.

- А он кусается?

- Еш-шщё как кусссаюсь, если мне гряс-сными ногами одеш-шду топчут.

- Дима, отойди сейчас же!

- Но ма-а-ам! Он такой замечательный! Он разговаривает!!!

Дима полез по балахону на грудь инопланетянину, оставляя на его балахоне пыльные следы от сандалий.

Сионец застыл от нерешительности.

- Же-женш-щина, уймите дитеныша. Что за дикость? Нас-с-с что, в сссаду не проходят?

Дима не успел долезть до молочного коктейля, его снял подоспевший служитель зоопарка и передал бледной от переживаний матери.

Раздосадованный Сионец оглядывал ущерб, нанесенный его одежде.

- Хоть из дома в погош-ший день не вылас-сь. Спасибо... - Сионец вгляделся в бородатое лицо служителя - Никита?

Они сидели на скамейке возле серпентария. Не со стороны главного входа, с черного, который использовали сотрудники зоопарка. На кусте сушился вымытый из шланга балахон, Сионец, страшно смущенный свернулся в компактную «бухту».

- Страшно неловкая ситуатс-ся.

- Да будет вам. Можно сказать, я в долгу перед вами за ту истерику перед витриной.

- Вспомнили царя Гороха. Что не с-ссаходите?

- Да, как-то... Работы много. Да и полегчало мне тогда шибко. Забойное вы мне «забвение» дали.

- Ну так! - курлыкнул от удовольствия Сионец - Штучная работа. Вы с-саходите, поболтаем. Чаю выпьем. Раскажете мне интерес-с-сное.

- Да о чем мне вам рассказывать? Как ничего не достиг? Как разочаровался в своем деле? В людях?

- Заходите-с-саходите, это очень интересссно - и Сионец чуть приподнял головы, чтобы потрогать рукой край балахона.

- Не судьба мне посссмотреть рогатую гадюку.

***

В суете магазина затерялся крепкий старик, он стоял возле стенда с детскими эмоциями и улыбался чему-то своему, ожидая пока толпа покупателей схлынет. Сионец бойко торговал, его руки так и мелькали, а головы отвечали направо и налево, не уставая улыбаться.

Наконец, последний покупатель ушел, и Сионец выполз из-за прилавка.

- Здравствуйте Никита.

- Здравия желаю. Вот, зашел.

- Славно-ссславно. Присаш-ш-шивайтесь - инопланетник проводил своего гостя в комнату за магазином. А сам запер входные двери и включил табличку «Закрыто».

- Торговля смотрю, во всю?

- Как с ума посх-ходили. Метут с прилавка всссё.

- Это они после войны ожили. Жить в сером страхе очень тяжело, хочется яркого, сильного, доброго.

Сионец разливал чай в щербатые, расписные пиалы.

- Ну а вы? Неужели отказалисссь от своей мечты?

Никита только вздохнул, прихлебывая горячий и душистый напиток.

- Денег-то у меня вдоволь, а вот смысл теперь их тратить на прихоть? Я лучше их завещаю фонду ветеранов. Или сироткам. Им это нужнее. А по молодости чего только не хочешь. Много ли мне осталось? Что уж там.

- Сколько не осталос-сь, все ваш-ш-ше.

Они проговорили долго. Выпили весь чай. А потом и поужинали вместе. Провожая Никиту, Сионец протянул ему фирменный бумажный пакет, а когда старик стал отказываться, погладил его по голове:

- Мальчик, не спорь со старш-ш-шими. Мне виднее, поф-ферь.

***

Придя домой, Никита развернул пакет и поставил на стол тот самый, завораживающе лиловый конус, который звал и манил с детства. Он долго смотрел на него, а потом отломил верхушку, и лиловое сияние заполнило комнату:

- Мама?

***

Эпилог.

- Это безобразие! Я подам на вас жалобу в торговую палату! - кричала на Сионца девушка лет девятнадцати, размазывая по лицу гелевую тушь и рубиновую помаду - Вы не имеете права устанавливать цены, какие вам вздумается!!!

- Имею, у меня полная монополия на этот бизнессс - Сионец положил головы на прилавок и покорно ждал пока подбежит служба охраны.

- Мне надо это! Вы же все видите! Вы же знаете, что я просто умру без этого!

- А таки нет-с, не умрёте!

Девушка бессильно рыдала, глядя на витрину, и ее увели подоспевшие охранники. Сионец подполз к витрине и, с нежностью, погладил ближайший конус.

- Любовь нужна всссем. Но не все понимают, с-с-сачем и когда.

- А зачем же вы ее тогда продаете?

Звонкий голос раздался откуда-то из-под самого хвоста Сионца. Тот, думая, что остался один, совершенно не заметил девочку лет шести, которая забрела в магазин, ожидаючи взрослых.

- А я её не продаю, дитеныш-ш. Я ей заманиваю в магас-с-син, это маркетинг. За всю свою жис-с-снь я не продал ни порции любви, только раздаю пробники.

Сионец дополз до прилавка и сел за него, свесив хвост с табурета. Он возвышался над ребенком, как гора.

- Но вы же при мне только что сменяли конус на что-то ещё.

- Это совсем другое. Я просто отдал Любовь ее х-хозяину. Пришло время и он приш-ш-шел за ней. А я, как посредник, получил свой прот-с-сент. Любовь - единственный товар в мире, который невозмош-ш-шно купить.

Он моргнул третьим веком поочередно на всех трех головах, - Но люди отчаянно добиваютссся ее легкого приобретения. Хочешь пробник?

Заманчивая пирамидка оказалась на прилавке в мгновение ока, но девочка рассмеялась и замотала своими коротенькими хвостиками.

- Нет, спасибо, меня мама и так любит.

- Вот и умнитс-с-са. Приходи лет через десять, приноссси интересное на обмен.