Бобби Фишер и его IQ в 187 баллов⁠⁠

Продолжение разговора об интеллекте, начатом в постах Лиги психотерапии

http://pikabu.ru/story/test_ravena_4620181

http://pikabu.ru/story/test_ravena_4601572

Самый большой IQ из тех, кто проходил психологические тесты, был у шахматиста Бобби Фишера.

Ему в возрасте 15 лет провели тест Стенфорда-Бине, и он получил умственный возраст на 18 лет, 187 баллов. В сегодняшних терминах, его IQ посчитали бы как 148-155 баллов по тесту Стенфорда-Бине 5-й редакции 2005 года, или 150-160 баллов по тесту Векслера в 4-й редакции 2008 года.

Дело в том, что нормы тестов постоянно пересчитывают, заново опрашивая разные возрастные выборки для нормирования каждые двадцать лет, так, чтобы сравнивать результаты обследуемых с общим уровнем современной ему популяции, и попутно устаревшие задания меняют на осовремененные вопросы.

In 1958, when Fischer sat a Stanford-Binet test at the age of 15, his score was 180-187. But in today’s terms, Bobby Fischer’s IQ should be 148–155 on the Fifth edition of the Stanford-Binet test, and 150-160 on the WISC-V/WAIS-IV tests administered by Mensa.

Отсюда https://www.quora.com/What-was-Bobby-Fischers-IQ

В 2012 году Григорий Рыскин опубликовал эссе о Бобби Фишере, основанное на биографической книге Франка Брэйди “ENDGAME Bobby Fisher’s Remarkable Rise and Fall- from America’s Brightest Prodigy to the Edge of Madness” –“ЭНДШПИЛЬ. Удивительные взлет и падение Бобби Фишера - от американского ярчайшего вундеркинда до грани безумия».

Ниже приводится его эссе в сокращении и фотографии:

Мать Бобби Фишера Регина Вендер Фишер родилась в Швейцарии, но когда девочке исполнилось два года, семья перебралась в Америку. В восемнадцать, по окончании колледжа, девушка отправляется в Германию, навестить брата, но встречает в Берлине американца. Это был генетик Германа Мюллер, будущий Нобелевский лауреат. Он предложил ей работу - стать его секретаршей и гувернанткой дочери. Регина профессионально стенографировала и печатала на машинке, владела немецким. Она поехала с Мюллером в Россию и стала студенткой Первого Московского мединститута (1933-1938).

Мюллера сопровождал ещё и ассистент, молодой биофизик Ганс Герхард Фишер. Это было имя, взятое вместо своего родного еврейского, "Лейба". Впрочем, Зигмунд Фрейд тоже родился с именем "Шломо", а имя Зигмунд взял себе в подростковом возрасте, и писатель Анатолий Рыбаков родился с фамилией Аронов, так что поступок был  в духе времени.

Мюллер работал в Московском институте мозга, сообщает в книге биограф, а Ганс и Регина полюбили друг друга и поженились в 1933 году. Вскоре у них родилась дочь Джоан.

Мать Бобби Фишера

Американка по рождению, Регина бросила шестой курс мединститута, не защитив диплом, и уехала с дочерью в Париж. Ганс уехал в Южную Америку - в Чили. Формально они оставались мужем и женой.

В Париже 1938 года Регина преподавала английский, а перед второй мировой войной уехала в США. Отец Бобби Фишера, записанный в документах, - Ганс. Однако Ганс Герхард Фишер не был гражданином США и никогда в страну не въезжал. От кого забеременела Регина, неизвестно.

Она отослала свою пятилетнюю дочь Джоан к престарелому отцу в Сент-Луис, чтобы девятого марта 1943 года в чикагском госпитале дать жизнь Роберту Джеймсу Фишеру. Проведя неделю в больнице, мать с новорожденным перебралась в приют (шелтер) для одиночек, куда хотела взять свою 5-летнюю дочь. Ночлежки не предназначались для жизни семей, и ей отказали.

Регина бурно протестовала, и её арестовали за нарушение порядка for disturbing the peace. Её подвергли психиатрической экспертизе. Диагноз гласил: “stilted (paranoid) personality, querulous, but not psychotic” - "напыщенная (параноидальная) личность, склочная, без признаков психоза".

С двумя детьми на руках, она борется за выживание. Обращается за помощью к еврейским филантропам, в агентства социальной защиты, к старику- отцу. Деньги приходят. Но мало. К счастью, получает работу секретаря-машинистки в солидной компании и вселяется в однокомнатную квартиру в южном Чикаго. Стремясь вырваться из удушающего безденежья, Регина перепробовала множество профессий. Была сварщицей, учительницей, клепальщицей, батрачкой на ферме, ассистенткой токсиколога, стенографисткой. В середине сороковых перебралась в Нью-Йорк, - пишет Рыскин.

Попытки приобщить сына к школьному образованию закончились конфузом. Он мог часами сидеть над шахматной партией. Но на уроках чтения, письма, арифметики. В компании же одноклассников, он маленький мизантроп, отгороженный от всех. К десяти годам Бобби сменил шесть школ, по две ежегодно. И везде сторонился ребят, а учителей презирал: они не умели играть в шахматы. В отчаянии Регина зарегистрировала его в школе для одаренных. Бобби хватило на один день. На другое утро идти отказался. Тогда его устроили в школу, обучающую детей по швейцарским лекалам Песталоцци.

На вступительном экзамене Бобби продемонстрировал высочайший за всю историю школы – “IQ test score 180”. В Brooklyn Community Grade School, основанной на идеях Песталоцци, недавний двоечник и прогульщик Бобби Фишер оказался первым и самым популярным из 150-ти учеников. Он Бобби обыгрывал всех. Учеников и учителей. И не только в шахматы. Он был лучшим бейсболистом и теннисистом. Ему необходимо быть первым везде. Если бы он жил рядом с плавательным бассейном, то стал бы чемпионом по плаванию.

Сейчас мы сказали бы, что у него был сильный телесно-кинестетический интеллект и логико-математический интеллект :) О.В.

Фишер в книге Франка Брэйди выписан не на фанере, как это часто бывает в биографическом жанре, - пишет Григорий Рыскин. Он у него живой: «Бобби был маловат ростом, для тринадцатилетнего, но с годами стал вытягиваться, вырастать из своих одежд, расцветать. В восемнадцать он уже высоченный, широкоплечий, спортивный, с рельефной мускулатурой. У него блестящие каштановые глаза. Улыбка сияет голливудскими зубами, с крохотной расселиной меж верхними».

Густые каштановые волосы подстрижены под ежик и не знают гребня, который ему подсовывают Джоан и Регина. У Бобби для расчески нет места. В одном кармане – портативная шахматная доска с изящными фигурками, в другом – блокнот для записей. Но он знал себе цену, уже в тринадцать. Напористый всклокоченный ежик.

Таким он и заявился однажды в респектабельный Manhattan Chess Club. Напрасно Регина и Джоан предлагали Бобби приодеться. Тот наотрез отказался. Спорить было бесполезно. Вначале миссис Каролина хотела выдворить нахала, но когда ей сказали: перед ней чемпион США среди юниоров, - впустила.

Его противником в тот вечер был профессор нью-йоркского Urbane College Дональд Берне, международный мастер, экс-чемпион США, сильный, агрессивный шахматист. Все обличало в нем аристократа: безупречность костюма, речи, манер, и как он держал сигарету холеными пальцами высоко над доской, опираясь локтями на столик красного дерева. Что же до Бобби, тот выглядел охламоном: линялая ковбойка, жеваные джинсы, сношенные сникерсы.

Рефери напишет позднее в своих воспоминаниях: «Зрители ринулись к шахматному столику, как рыбы к проруби. То была сенсационная, неординарная, гениальная партия. Самое поразительное: ее разыграл тринадцатилетний».

Но Бобби увяз в цейтноте. Ему оставалось всего двадцать минут на сорок ходов. И тут он обнаружил, что может изменить ситуацию, придав игре новый смысл. А если пожертвовать Ферзя - сильнейшую фигуру? Это рассматривалось как самоубийственный «зевок». Но Бобби вела «мелодия»: если Берне заглотит наживку, белые парализованы. И противник взял Ферзя. Мальчишка был так сосредочен, что не слышал ропота толпы. На сорок первом ходу, после пяти часов(!!!) игры, Бобби, с замиранием сердца, подняв свою ладью, поставил ее на доску и прошептал: “Mate”(мат). Пепельно-бледный, Берне встал и пожал противнику руку. Тот ввел его в историю, сделав соавтором гениальной партии.

(продолжение в следующем посте)

Источник: http://berkovich-zametki.com/2012/Zametki/Nomer3/Ryskin1.php...