Gathering Storm: Fracture of Biel-Tan - отрывки⁠⁠

Бич Коморры (часть 2)

Первая часть здесь: http://pikabu.ru/story/_4981434

Как только Иврайна побежала, шайка геллионов в цветах Гайромышей спикировала в атаку в отчаянной попытке сделать себе имя, захватив или убив виновницу развязанной резни. Пригнувшись от вытянутой глефы, Иврайна выставила иссушающий клинок и пронзила им наглого юнца. Скайборд заскользил по земле и остановился, а свалившейся с него молодой воин распался на части, но не как обычно в виде удушливой пыли, а целым каскадом крошечных угольков.

Каким-то образом Иврайна услышала завывание души геллиона, когда он расстался с телом. И хотя эхо крика постепенно удалялось, полностью оно не стихло. Душа не была ни высосана, ни украдена Той-что-жаждет, как в случае с другими тёмными эльдар. В неправдоподобный момент раскаяния Иврайна испытала сочувствие к умершему, а удар сердца спустя у неё в голове раздался новый голос, мямлящий в ужасе. Если бы не бряцанье бронированных подошв о песок, то растерянная Иврайна непременно лишилась бы головы: она наклонилась назад, и громадный клэйв инкуба просвистел в дюйме от её носа. Второй клинок прошёл ниже, но его суккуба перехватила собственным мечом и направила вверх так, чтобы он столкнулся с первым. Так она выиграла себе чуть-чуть времени и ударила одного из нападавших ногой в область диафрагмы, а другого локтем в лицо, после чего отвела момент, чтобы перевести дух. Заметив, что её окружают ещё шесть инкубов, а её Кровавым Невестам к ней тоже не пробиться, Иврайна сердито зарычала.

Наймиты медленно приближались с высоко поднятыми клинками в ритуальной позе. Они собирались напасть все как один, словно стая хищников, а не разношёрстное скопление конкурентов, как было принято в культах ведьм. Против столь дисциплинированных противников даже жизнь суккуба измерялась всего секундами. Иврайна приняла защитную стойку с обновлённым иссушающим клинком и поманила врагов пальцем, чтобы расправиться с ними – или они расправились с ней.

Только она заметила кого-то в алой броне позади инкубов, как двое из их числа были обезглавлены. Не успели рогатые шлемы упасть, как ещё одного воина разрубили пополам в области талии. Действуя по наитию, Иврайна прыгнула в сторону и, схватив низко парящий скайборд Гайромыши, широко расставленными ногами врезала четвёртому инкубу по голове с такой силой, что сломала шею. Перекатившись, она запрыгнула на плоскую доску с невероятной точностью, будто от рождения пользовалась ею; и хотя в действительности она никогда даже не прикасалась к скайборду, она каким-то чудом узнала все тонкости управления им. Активировав осколкомёты, она застрелила пятого инкуба, тогда как шестого разрезал надвое от шеи до паха боец в алом. Последние два храмовых воина отступили и сбежали.

Встревоженная и злая Иврайна соскочила со скайборда и направила клинок на новоприбывшего, на помощь которому подоспели его собственные телохранители. Он был вооружён и экипирован в стиле Бель-Аншока, гениального ремесленника, чью манеру исполнения Иврайна знала по скульптурам и картинам из давно минувшего прошлого. Более того, оборонительная стойка её спасителя была ей знакома. Точно такие размашистые удары она сама применяла с момента зачисления в аспектный храм. Таинственный мечник определённо не был её врагом.

Вместе с новым союзником Иврайна и её Кровавые Невесты успешно вышли из рукопашной схватки в центре арены. Словно шустрая река, группа ловко добралась до ближайшего выхода и, не став вмешиваться в стычки между тиранидами и тёмными эльдар, вышла на улицы Комморры. Иврайне тут же пришла в голову мысль отправиться в Сек Мегру, так как данный район являлся, по сути, перенаселённым субметрополисом, который славился головокружительным разнообразием ни'а-ду-уэллс – наймитов с меньшей репутацией, чем у инкубов. Там она найдёт многих своих старых знакомых, начиная с пиратских принцесс и заканчивая обезображенными ведьмами и прочими изгоями. Если ей удастся хотя бы на шаг опередить преследователей, пока Тёмный город оправляется от ночного происшествия, то в теории ей, возможно, удастся пробраться в доки, а там, если повезёт, заручиться поддержкой корсаров с её бывшего флагмана «Ланатриалла».

Одержимость Иврайны макабрическим богом Иннеадом привела к разрыву ткани реальности в Тёмном городе. Далеко-далеко оттуда неудавшийся обряд, проводимый Эльдрадом Ультраном на луне Когерии, изменил судьбу Иврайны: по воле неведомых сил она умерла точно в момент вознесения бога мёртвых. Подобное слияние энергии Эмпиреев и реальной материи оказалось настолько тяжёлым, что привело к гиперпространственному землетрясению, известному в Комморре под названием Разъединение. В результате рухнули десятки шпилей, целые районы свернулись в себя, а достающие до звёзд статуи и высочайшие башни треснули и развалились. Погибли миллионы жителей, однако тех, кто по-прежнему находился на улицах, поджидал рок куда более страшный.

Под Комморрой с незапамятных времён существовал запечатанный портал, называемый вратами Кхаина. Его удерживали закрытым с помощью тайных заклинаний, дабы не пустить с другой стороны демонические воинства. Отчаянно жаждущие прорваться в материальный мир голодные потусторонние твари вопили всё громче и настойчивее, настолько, что Вект совсем недавно решил передать эту некогда ценную территорию во владение соперникам.

Когда Тёмный город потрясло Разъединение, подземелья поблизости от врат Кхаина обрушились и убили запертых в клетках психических нулей, которые не давали образоваться дыре, ведущей в варп. После их гибели врата раскалились добела, а затем со страшным треском раскрылись. Тысячи адских отродий хлынули наружу, злобно гогоча и вонзая клинки, когти или клыки во всех несчастных, кто попадался им на пути.

Короткие конфликты стали перетекать один в другой, когда кабалы, культы ведьм и даже ковены гемункулов внезапно для себя обнаружили, что их атаковали всевозможные дьявольские твари. Вект, в свою очередь, вместе со своим кабалом уже скрылся в укромном месте, давно заготовленном в тёмном уголке Паутины. Комморра была поистине огромна, так что, несомненно, пережила бы даже подобное нашествие. Зная, что демоны принесут разорение, верховный владыка специально всё подстроил так, чтобы основной удар пришёлся именно на его конкурентов. Когда они израсходуют все доступные ресурсы на борьбу с потусторонними силами, Вект вернётся в Тёмный город и снова поставит всех на колени.

В ходе своего путешествия в Сек Мегру Иврайне пришлось отбиваться от ловчих развалин, полуреальных кхимер и даже кавалькады окровавленных демонесс, но в итоге она всё-таки добралась до спинного дока, где был пришвартован корабль её союзников. Орудующий клинком Визарх и сопровождающие его охранники дюжину раз вступали в бой на стороне Иврайны, и всякое их вмешательство перевешивало чашу весов в пользу гладиатрисы. Однако у неё не было времени достойно поблагодарить незнакомого воина, кроме как выразить несколько слов благодарности; по крайней мере она уверилась, что они вдвоём сражаются на одной стороне.

И хотя сама она полностью не осознавала этого, от Иврайны зависела судьба триллионов. Процесс её воскрешения оказался необычнее и быстротечнее, чем предлагаемый гемункулами, которые сейчас охотились за ней. Дщерь Теней стала Перерождённой, и её путь к полубожественности ускорился за счёт глубокой связи с Иннеадом, образовавшейся, когда она находилась на пороге смерти. Из-за этого, однако, она обрекла Комморру на демоническое вторжение.

Пляска судьбы

Пока Комморра погружалась в хаос, Иврайна воссоединилась с корсарами, что когда-то ходили в плавание под её началом. Тем не менее без трудностей при выходе из порта не обошлось. Никто не мог уйти от верховного владыки, не заплатив высокую цену.

Как только паруса «Ланатриаллы» поймали солнечные ветра украденных звёзд Комморры, флотилия остроконечных кораблей Векта немедленно открепилась от рангоутного дока в Центральном Пике. Они летели рядом с судном Иврайны, пока разношёрстный пиратский флот, набранный из капитанов, которых она искала в Сек Мегре, маячил на фальшивом горизонте. Он находился дразняще близко, но не настолько, чтобы вмешаться в ситуацию.

Вскоре от приспешников Векта пришло коммюнике, в котором пиратам приказывалось передать Иврайну кабалу Чёрного Сердца. Ультиматум был прост и жесток: либо их расстреливают в небе при попытке скрыться, либо они отдают суккубу и могут попытать счастья среди царящего внизу бедлама.

Корсары выбрали иной путь. По курсу, которым они следовали, было ясно, что они направляются к артериальному порталу Паутины, широко зияющему над Комморрой, однако дорогу к нему вскоре перекрыли юркие истребители-перехватчики Векта. Тогда пираты как можно ближе подошли к одному из меньших проходов, через который могли пролететь только небольшие фрегаты, и в последний момент вырулили в сторону под невозможным углом.

И хотя блокадные войска Векта точечным огнём уничтожили много неприятельских звездолётов, они не смогли замедлить массивный флагман. «Ланатриалла» на полной скорости врезалась прямо в портал и затолкала туда носовую часть с мостиком и прочими надстройками. Остальная часть космолёта, однако, ни за что бы не прошла через него; это было бы все равно что пытаться убрать длинный меч в ножны для кинжала. Череда ослепительных взрывов прошла в области «шеи» громадного капитального корабля, когда его «голова» провалилась в паутинные врата в виде шипастого полумесяца. Вырвавшиеся при столкновении метафизические силы оказались настолько могучими, что разорвали «Ланатриаллу» вдоль и поперёк. Все гордые флибустьеры либо сгорели заживо, либо их унесло через пробитые борта в ночное небо Тёмного города, где их распылили на атомы воздушные охотники Векта. Спустя мгновение изуродованный каркас флагмана поймали перекрещённые лучи захватных клешней Центрального Пика и неспешно вытащили из пылающих врат, чтобы зачистить всех выживших в назидание тем, кто решит отвернуться от Векта.

Пока принадлежащий верховному владыке город дрожал в хватке Разъединения, Вект хотел желал только одного – найти и наказать виновницу произошедшего. Он лично наблюдал за погоней из смотровой галереи своей парящей крепости и с большим трудом сдержал крик от ярости и разочарования, когда нос громадного корабля вытащили из портала Паутины: он был практически невредим, если не считать идеально круглого отверстия, прорезанного в вершине элегантно сужающейся капитанской рубки. Иврайна и её свита пропала, сгинула в тоннелях лабиринтного измерения, равно как скоро встретят мучительную смерть остальные члены экипажа флагмана в адских подземельях Ракарта.

Полупрозрачные коридоры Паутины растягивались перед Иврайной и её Кровавыми Невестами, перебегавшими от одного собрания невозможной архитектуры к другому. Незнакомец в алом шёл следом в сопровождении своих инкубов. Учитывая, что большую часть Комморры сейчас разоряли потусторонние твари, Вект наверняка привёл в действие сотни планов на случай чрезвычайных обстоятельств, но всё равно непременно должен был отправить за сбежавшими своих агентов. Принесение в жертву пиратского флагмана в лучшем случае выиграло Иврайне несколько критически важных часов, однако это преимущество быстро сойдёт на нет, если преследователи вышлют за ней поисковую партию на каком-нибудь транспорте или прибегнут к эзотерическим способам отрезать ей путь. У Дщери Теней и её спутников не оставалось иного выбора, кроме как продолжать углубляться в недра Паутины.

Ребристые тоннели лабиринтного измерения, казалось, утягивают незваных гостей всё дальше и дальше, гипнотизируя их пульсирующим светом. Передовой отряд Иврайны, насчитывавшей чуть менее пятидесяти эльдар, переходил из широких артериальных магистралей в разветвлённые боковые проходы и капиллярные коридоры, где можно было пройти лишь цепочкой по одному. Внешний вид тоннелей ослеплял и сбивал с толку, а всякий неестественный угол и запечатанная рунами дверь напоминали эльдар, что они чужаки в этом месте. Нередко у них складывалось впечатление, будто за ними кто-то пристально наблюдает, следит за их вторжением в Паутину, однако никого поблизости засечь не удавалось. Путешественники хорошо осознавали, что отклонение от крупных каналов и блуждание по давно заброшенным малым коридорам представляет большую опасность: в забытых участках могли находиться гнёзда психнойенов или обитать донорийские изверги, питающиеся эмоциями медузы или хищные кхимеры.

Когда же по тоннелям пронёсся напев причудливо весёлой песни, мелодия которой показалась глумливой и странной, Иврайна испугалась появления чего-то куда хуже. Большая часть Паутины раскололась при Грехопадении: разлетелась на куски под воздействием разрушительной энергии, поглотившей империю старины. Значительное число отломившихся рангоутов впоследствии уничтожили специальные команды комморритов или запечатали рунными порталами корабельники, так как большинство проходов вело в адскую нереальность варпа. Теоретически в артериальных каналах вокруг Тёмного города было безопасно, однако после Грехопадения от былого великолепия всегалактического лабиринта осталась лишь жалкая пародия. Один только Смеющийся бог Цегорах– единственный представитель эльдарского пантеона, который пережил возвышение Слаанеш, – знал, какие из районов Паутины до сих пор целы, а какие вели во владения Великого Врага.

Некоторые из Кровавых Невест начали стареть, жалуясь на голод, грызущий их изнутри; ведьмы лукаво поглядывали друг на друга, взвешивая в руках клинки. Без подпитки страданиями тёмные эльдар постепенно сморщивались, пока не превращались в Иссушённых – прожорливых созданий, отчаянно жаждущих полакомиться негативными эмоциями. Даже самая прекрасная ведьма за несколько голодных ночей обернётся знойной каргой. Голос юнца в голове Иврайны смеялся над их недомоганием, тихонько, но злобно.

Гладиатриса задумалась, действительно ли она каким-то образом вобрала в себя душу убитого геллиона из шайки Гайромышей. Если так, то выходило, что она не даёт Слаанеш съесть его сущность. Если бы она каким-то образом сумела подчинить себе этот процесс или смогла бы научить этому других, она сделала бы колоссальный прорыв в деле спасения её расы. Это не только помогло бы облегчить положение тёмных эльдар и умерить их неуёмную жажду душ, но избавило бы обитателей миров-кораблей от их проблем; если бы кто-то мог принимать в себя души других, то он или она стал бы живым убежищем от Той-что-жаждет. Эльдарскому народу больше будут не нужны ни путеводные камни, ни бесконечные цепи, предлагающие жить в чистилище. Чем больше Иврайна думала об этом, тем больше воодушевлялась. Наконец-то появился шанс, быть может даже надежда. Она целеустремлённо зашагала дальше, преисполненная такой убеждённости, что её раздражительные соратники едва за ней поспевали.

Чем глубже они проникали в туманные пределы Паутины, тем тревожнее становилась изводящая их песнь, и через какое-то время холодная пустота тоннелей уступила место абсолютной анархии форм.

Разнородная компания Иврайны осторожно пробиралась по спиралевидным путям, которые вились по внутренней поверхности тоннелей; путешественники ходили по стенам, по потолку и по лестницам столь же иллюзорным, как тени, однако каким-то образом способным выдержать их вес. Ветвистые дельты каналов расходились и снова сужались: одни – тёмные и сырые, тогда как другие были образованы из кристаллической породы столь прозрачной, что взору открывался бесконечный космос из вихревых облаков и далёких звёзд. Правда о том, что находится там, в сумеречной зоне меж реальностью и варпом, пугала настолько, что даже эльдар не смогли бы её принять. В каких-то местах мозг переводил предстающую перед ним картину в аналог материальной вселенной в головокружительных тонах и красках. В иных случаях небосвод походил на безумный коллаж из смеющихся лиц, смешивающихся и перетекающих одно в другое, образуя гротескное полотно, которое могло навеки врезаться в память. При всём при этом ни на секунду не переставала звучать до противного пронзительная песня.

Иврайна видела достаточно, чтобы понять, что она безнадёжно заблудилась. Не зная точно, куда ей нужно направляться, она просто сосредоточилась на том, чтобы убежать от того, что позади. Её Кровавые Невесты теперь уже открыто вздорили между собой: острая критика в адрес способностей той или иной ведьмы приводила к устной перебранке и бряцанью оружием. Так, Эферея Напфа в какой-то момент грубо прошлась на тему родословной «Когтистой» Вайлии, на что последняя в ответ разразилась столь отборной и изощрённой руганью, что даже у Иврайны глаза полезли на лоб. И всё же лишнего времени на ссоры у них не было. Учитывая мучительный голод тёмных эльдар, до развязывания резни оставалось недолго.

Когда стенки тоннелей Паутины заблестели, словно освежёванные бока какого-то животного, странники осознали, что зашли в тупик. В центре «кул-де-сак» располагался портал, на овальной окружности которого дымились руны-обереги, будто выжженные всего несколько минут назад. Неприятная мелодия зазвучала ближе, чем прежде. Нервы Иврайны находились на пределе. Идти было больше некуда, поэтому она ступила сквозь рябящую поверхность врат, а следом за ней прошли и Кровавые Невесты.

По ту сторону её встретила безумная сцена, зрелище из кошмара какого-то ненормального художника. Сотни демонесс плясали и резвились с трупами тёмных эльдар в броне, окрашенной в цвета личного кабала Векта. Служанки Той-что-жаждет кружились в безумном вальсе, словно на балу Сатаны, сжимая в любовных объятиях по мёртвому воину. Аккомпанировал им дуэт чудовищных флейтистов, игравших на бедренных костях эльдар мелодии из времён, что предшествовали Грехопадению. Демонессы прямо в танце острыми клешнями сдирали кожу со своих партнёров: с каждым ласковым движением трупы оставались истекать кровью на полу. В центре всего этого находилась изящная танцовщица, державшая на длинной ручке маски трагедии и комедии. То была Маска Слаанеш, которой о побеге Иврайны сообщил потерявший от демоницы голову сслит, ветеран Шассарасен.

Живот Иврайны скрутило. В голове звенело от панических криков души геллиона. Вдвое уступающая противникам в числе, она уже собиралась отдать своей свите приказ к отступлению, когда среди толпы вдруг увидела высокую и статную фигуру, танцующую быстрее остальных демонесс. Её движения заворожили Иврайну настолько, что она не могла отвести взгляд. Внутри разливалось тревожное чувство умиротворённости. Её накрывало удушливое одеяло апатии, от которого веки наливались свинцом. Окружающие Иврайну Кровавые Невесты и инкубы шатались из стороны в сторону, садились, скрестив ноги, и ложились на пульсирующий пол тоннеля, не в силах одолеть необычайную сонливость, которая накатила на них сродни нагонной волне. Прежде чем рухнуть как подкошенная, «Когтистая» Вайлия издала тихий вопль отчаяния, похожий на жалобную лебединую песню. Совсем скоро все они должны были превратиться в бездыханные куклы на радость демонам.

Внезапно из клубов блестящей дымки с потолка тоннеля стали одна за другой в разноцветных ромбовых брызгах появляться труппы арлекинов. Увидев воинов-танцоров, Иврайна испытала прилив сил, выведший её из состояния транса. Она рассчитывала, что рано или поздно присутствие в Паутине её разношёрстной свиты возбудит любопытство поборников Цегораха, однако не могла и предположить, что их вмешательство окажется настолько своевременным. Суккуба подняла иссушающий клинок в знак приветствия приверженцев Смеющегося бога, а затем зашагала вперёд и снесла голову с плеч ближайшей демонессе.

Профессиональная танцовщица в сердце дьявольского полчища вертелась всё быстрее и быстрее, храня на жутком лице выражение чистейшей ярости, пока в одно мгновение со сверхъестественной скоростью не накинулась на алых инкубов поблизости, и её прислужницы с криками и рычанием не последовали за ней.

Наёмные мечники, ведьмы и даже некоторые арлекины попали под проклятье убивающего сна; не обошло оно в частности и Визарха, схватившегося за голову, будто в приступе жуткой мигрени. Иврайна же в настоящий момент ожесточённо отбивалась от шипящих дьяволиц и была не в состоянии ничем помочь попавшим в беду союзникам. Когда Маска Слаанеш наступила на валяющийся в груде других труп инкуба с символикой кабала Чёрного Сердца, то почувствовала, как её ноги утягивает клэйв убитого воина. В мгновение ока инкуб поднялся на ноги и зашёлся гулким смехом: его очертания зарябили и замерцали, как мираж, а затем иллюзия спала и явила гибкого арлекина в капюшоне. То оказался солист – идущий Путём проклятых.

Не верящая своим глазам Маска закричала от гнева и стремительно закружилась, намереваясь клешнёй перекусить противника в области талии. Однако солист не стал дожидаться этого неприятного момента, а ловко вогнал моноволоконную нить в шею Маски, после чего перекатился колесом и припал к земле, будто бегун на старте. Спустя секунду шут подобно ракете влетел в ряды демонесс и стал перебегать от одной жертвы к другой так быстро, что за ним невозможно было уследить. Там, где проносилось размытое пятно, с каждым убийством вверх взмывал фонтан фиолетового ихора.

Тем временем Иврайна и её Кровавые Невесты, избавившиеся от насланного на них наваждения, вонзились в строй разгневанных потусторонних прелестниц, сверкая клинками. Адские наложницы оскалились при виде свежего мяса и бросились в бой. Поначалу казалось их силы равны: кровь проливалась с обеих сторон. Даже Иврайна получила мелкий порез на шее: рана горела страшно, но, к счастью, оказалась не слишком глубокой. Ведьма произнесла слова заклинания, и из открытой раны вылезли тонкие щупальца тумана, которые при касании вытягивали силы из ближайших демониц и делали их ненастоящую плоть безжизненно серой.

Иврайна пришла в ужас от своих способностей, однако, увидев шанс расправиться с врагами, усилила натиск. Садистская радость потусторонних тварей сменилась паникой при виде духовной магии суккубы. Беглецы и пришедшие им на помощь арлекины теперь сражались так же резво, как вёрткие дьяволицы, если не быстрее. Кровь полилась рекой, и убитые демоны начали испаряться в облачках бледно-розовой дымки. На левом фланге несли возмездие инкубы; на правом арлекинская теневидица с помощью чар натравливала демонесс друг на друга. С переходом тёмных эльдар в контрнаступление и впадением арлекинов в смертоносное состояние безудержного веселья ловушка наложниц Слаанеш провалилась.

Маска запрокинула голову и зашлась в оглушающем крике. Звук был до того громким, что позади любимицы Князя Удовольствий трещинами пошёл участок Паутины. Тут же ворвался пси-ветер и ревущим смерчем пронёсся по тоннелю, в считанные мгновения забрав из поля видимости всех демонесс и их королеву. Эльдар, в свою очередь, отчаянно пытались удержаться на месте, вонзая клинки и ногти в стены, сделанные из психопластикового кристалла. Солист же продвигался сквозь бурю так, будто это был лёгкий морской бриз. Приблизившись к пролому, он нарисовал пальцами в воздухе сложную руну защиты, после чего теневидец труппы со вздохом облегчения обратил завывающий ветер в безобидный искрящий туман.

К Иврайне и её спутникам постепенно возвращалось самообладание; они поднимались и перегруппировывались. Вся стычка заняла не более минуты. Они потеряли нескольких из своего числа, но без вмешательства арлекинов, скорее всего, погибли бы все. Иврайна вгляделась в истончающийся туман, желая отблагодарить своих загадочных спасителей, но только одного из них, солиста, она смогла увидеть. Боец-одиночка почувствовал в Иврайне неизмеримую мощь и после короткого разговора с сородичами принял решение стать её проводником. Остальные арлекины исчезли в глубинах Паутины, чтобы встретиться с живой легендой, прославленным воином-матриархом, которому только предстояло сыграть свою роль.

Источник: https://vk.com/deti_ishi