На фотографии человек, значительно опередивший своё время — Пол Чарльз Морфи. Макс Эйве (Махгилис Эйве), пятый чемпион мира по шахматам, говорил о нём так: "Морфи принято называть величайшим шахматным гением всех времен… Если отличительным признаком гения является то, что он уходит далеко вперед по сравнению со своей эпохой, то Морфи был шахматным гением в наиболее совершенном выражении… При всех обстоятельствах, даже перенесенный в значительно более позднюю эпоху, он сохранил бы свою репутацию шахматного гения"
Морфи родился 22 июня 1837г. в Новом Орлеане (штат Луизиана) в обеспеченной семье, имевшей хорошее положение в обществе. Его отец, Алонзо Майкл Морфи, был португальских, ирландских и испанских кровей. Мать, Луиза Ле Карпентье, происходила из известной французской семьи. Своему знакомству с шахматами Пол Морфи обязан домашней традиции собираться по воскресеньям для музицирования и игры в шахматы.
В семье Морфи в шахматы играли все мужчины — отец, старший брат и дедушка, а дядя считался одним из сильнейших шахматистов Нового Орлеана. Отец Пола был судьёй и пребывал в неверии в отличии от миссис Тельсид, матери Морфи. Ей, внучке пастыря, выпал на долю тяжелый крест: Алонзо Морфи, возлюбленный муж ее, не верил в господа…
С детства Пол отличался удивительной памятью, поражая местных юристов доскональным знанием гражданского кодекса штата Луизиана. Он помнил всё и это не составляло для него ни какого труда. Известен случай, когда, при игре со своим дядей мама отвлекла маленького Пола вопросом. Дядя с дедушкой перемигнувшись переставили пешку на одно поле вперёд так, что бы не получился следующим ходом мат. Вернувшись к игре мальчик настойчиво попросил вернуть пешку на место и когда дядя решительно отказался, предложив доказать свою правоту, Пол, не знающий в то время элементарной грамоты(шахматной) расставил фигуры в первоначальное положение и разобрал всю партию по ходам, таким образом доказав мушлёж соперника. Дед с дядей не поверили своим глазам, а Пол в свою очередь не поверил им, что они не помнят наизусть ВСЕ партии, которые были ими сыграны.
По словам его дяди, Энреста Морфи, никто специально не учил маленького Морфи правилам игры. Мальчик научился игре самостоятельно, наблюдая за взрослыми. Эрнест вспоминал, что однажды Пол в течение нескольких часов наблюдал за игрой дяди и отца, а после окончания партии сказал дяде, что тот мог бы выиграть эту партию, и в подтверждение своих слов восстановил на доске позицию и показал, как можно было бы выиграть. Взрослые были весьма удивлены, поскольку не подозревали, что мальчик знает хотя бы правила игры, не говоря уже о какой-либо шахматной стратегии. После этого случая, Пол Морфи стал регулярно играть в шахматы по воскресеньям, соревнуясь с местными и заезжими шахматистами.
Вскоре Пола отправляют учиться в колледж Сен-Жозеф. Неподалеку от города Мобайл, штат Алабама, лежит местечко Спрингхилл, где он и находился. В те времена считалось, что настоящий Джентльмен непременно должен окончить колледж Сен-Жозеф у отцов-иезуитов. Лишь это открывает человеку дорогу к государственным должностям, славе и почёту. Все воспитатели и преподаватели иезуитского колледжа Сен-Жозеф – католические монахи. Ректор, преподобный отец Готье, руководит колледжем тридцать лет. Воспитанников здесь было всего человек сорок , поэтому курс Обучения в колледже Сен-Жозеф стоил дорого.
В колледже преподавали алгебру, геометрию и тд., а так же преподавался еще испанский язык, которым Пол овладел буквально за несколько уроков: в нем текла испанская кровь, а талант к языкам был наследственным.
Учитель испанского языка долговязый сеньор Санчес до конца своих дней был убежден, что его «недостойно разыграли» и что Пол Морфи владел в совершенстве испанским языком задолго до поступления в колледж Сен-Жозеф.
Однако, одна черта Пола резко отличала его от всех одноклассников — он не любил спорт. Кожаный мяч в колледже Сен-Жозеф ценился, пожалуй, не меньше, чем книга. Пол Морфи никогда и ни при каких условиях не принимал участия в спортивных баталиях и сумел избежать своего включения в какие бы то ни было спортивные команды. Он не любил ни заниматься спортом, ни смотреть спортивные состязания.
Однажды, тот самый учитель испанского языка, долговязый и усатый дон Рамон Санчес, сказал как-то вечером при Поле, что отсутствие в колледже шахматистов его удивляет и огорчает.
"– Шахматная сила – признак истинного кабальеро, друзья мои! – сказал он высокомерно, закручивая жесткие усы."
Пол внезапно заявил в присутствии всех:
"– Я немного играю в шахматы, сеньор Санчес. Угодно вам попробовать?
– Немного? – усмехнулся Санчес. – Сеньор Морфи, я кастильский гидальго, которого проклятая бедность сделала преподавателем. Пусть вы играете «немного», в этой проклятой дыре лучше слабый партнер, чем никакого!"
Кто-то сбегал за шахматами. Перед тем как начать игру, Пол обратился к Санчесу.
"– Я думаю, сеньор Санчес, нам следует играть с переменной форой. Вы опытный шахматист, а я не играл три года. Условимся так: выигравший дает проигравшему пешку и ход вперед. Если он опять выигрывает, он дает пешку и два хода, затем коня, а затем и ладью… Если выигрывает получающий фору, она соответственно снижается на одну ступень. Согласны?
– У нас в Вальядолиде не знали такой игры, сеньор Морфи, – ответил испанец. – Но шахматы есть шахматы, и фора ничего не меняет. Начнёмте же, сеньоры мои!"
Пол за несколько минут выиграл три партии – на равных, на пешку и ход, на пешку и два хода.
Испанец хотел прекратить игру, но протестующий вопль зрителей удержал его на месте. Пол выиграл, давая вперед коня, а затем давая вперед ладью. Бедняга Санчес был мокр, точно из бани. Получив вперед ферзя, он собрал все свои силы и выиграл. Однако, давая ладью, Пол снова добился победы.
"– Я думаю, так будет правильнее всего, сеньор Санчес, – спокойно сказал Пол. – Ладья для вас – самая правильная фора. Давать вам ферзя мне трудновато, а коня – неинтересно…"
Санчес испепелил Пола взглядом и вышел из комнаты. Больше они не играли никогда.
Далее был юридический факультет луизианского университета. Пол прошел пятилетний курс за два года. Он стал университетской знаменитостью, даже не заметив этого. Старый немец Христиан Розелиус, профессор римского права, заявил публично, что за сорок лет преподавания он еще не встречал такого студента. Известные законоведы судья Теодор Мак-Калеб и Альфред Хэннен, у которых также учился Пол, предсказывали ему блестящую юридическую карьеру. Полу было присвоено звание «ученого адвоката и юриста». В дипломе значилось, что «Пол Чарлз Морфи, эсквайр, имеет право практиковать в качестве адвоката на всей территории Соединенных Штатов»… но никаких реальных прав этот диплом Полу не давал. Оставалась последняя, но неизбежная формальность – церемония «допущения в суд». Это было всего лишь посвящение в адвокатское сословие, пустая традиция, однако подвергнуться ей мог лишь человек, достигший гражданского совершеннолетия, то есть двадцати одного года, а Полу недавно только исполнилось двадцать лет, надо было ждать около года…
Для Пола наступили длинные и малоинтересные дни. Однажды его дядя в присутствии Пола начал разговор с его отцом.
"– У меня было любопытное дело, Алонзо. – По закону 1821 года о размежевании земель один мой клиент потерпел серьезный убыток…
– Это возможно, дядя Эрнест, – вставил Пол. – Только это закон не 1821 года, а 1827. Ты спутал даты. Эрнест поперхнулся дымом, судья засмеялся. Эрнест Морфи, присяжный адвокат, посмотрел на Пола и ушел в кабинет брата. Через минуту он вынес толстенный, переплетенный в коленкор гражданский кодекс Луизианы и принялся листать его.
– Ты не там ищешь, дядя Эрнест, – с места сказал Пол, – ищи на 814-й странице, вслед за поправкой Кинга и оговоркой Милларда…
– Тысяча чертей! – Эрнест захлопнул книгу, и пылинки заплясали в солнечном луче. – Ты что, хочешь уверить меня, что знаешь кодекс наизусть? Пол кивнул, судья беззвучно смеялся, трясясь оплывшим телом.
– Ну хорошо, – зловеще сказал Эрнест. – Попробуем!"
Он открыл кодекс наугад. Пол ответил. Восемь раз начинал Эрнест новый параграф – и восемь раз Пол без запинки заканчивал его.
Стоит так же упомянуть, что ещё совсем маленьким мальчиком, Пол, ловя сачком бабочек, придумал технику постановки мата Королём, Конём и Слоном, Королю соперника, чем серьёзно удивил своих домашних, ибо на тот момент, чёткой формулировки(техники) ещё не существовало.
Будучи уже чемпионом Америки Пол решил покорить Европу (в те времена, в Европе играли намного сильнее) и покорил её! Известны случаи, когда он играл сеансы одновременной игры сразу с несколькими сильнейшими игроками Европы того времени в слепую! Это было не просто сложно из-за уровня соперников. Дело в том, что игра в слепую отличается тем, что Пол не видел досок физически, а держал все позиции в голове. Ему просто говорили координаты поля и фигуру(к примеру Конь на F7). Дело усложнялось ещё тем, что в те времена не было ещё часов и такие сеансы могли длиться до 15-ти часов!!!
Об этом человеке можно рассказывать бесконечно, ведь это был действительно гений! В его жизни была безответная любовь, набожная мать, слава и предательство. Это был великий американский шахматист, который так и не стал чемпионом мира. Это был по истине не коронованный король шахматного мира. Почему не коронованный спросите вы? Да всё просто — тогда ещё не было официальных мировых первенств по шахматам. Он просто не успел. Умер Пол Морфи 10 июля 1884г, а первым официальным чемпионом мира стал Вильгельм Стейниц в 1886 году.
В конце своей жизни Пол болел Агорафобией (боязнь открытого пространства) и представлял собой жалкое зрелище. Он редко выходил из дома. Окна первого этажа были за решетчаты по его распоряжению и находясь даже в своём доме, он никогда не расставался с пистолетом...
Морфи не оставил после себя ни одной книги, ни одной аналитической статьи. Однако, его партии до сих пор встречаются на страницах учебников по шахматам. В заключении хочется добавить слова шестого чемпиона мира по шахматам Михаила Ботвинника —
"До сих пор Морфи является непревзойденным мастером открытых игр. Насколько велико его значение видно из того, что ничего существенно нового после Морфи в этой области создано не было. Каждый шахматист — от начинающего до мастера — должен в своей практике снова и снова возвращаться к творчеству гениального американца".
P.S. Создано мной из различных источников, но в основе лежит замечательная книга Евгения Загорянского "Повесть о Морфи".
