ESam

ESam

На Пикабу
поставил 22 плюса и 3 минуса
отредактировал 0 постов
проголосовал за 0 редактирований
Награды:
5 лет на Пикабу
119К рейтинг 97 подписчиков 2 подписки 168 постов 84 в горячем

Как в Иваново устроили медико-театральное представление

В Ивановской области состоялось официальное открытие центра "Белая роза", который занимается ранней диагностикой рака репродуктивной системы у женщин.


https://medrussia.org/13016-13016/


Аналогичные центры уже открыты более чем в 15 регионах страны. Реализует проект Фонд социально-культурных инициатив, который курирует Светлана Медведева. Медицинские услуги для пациентов оказываются по полису ОМС. Ивановский центр Белая роза еще до момента официального открытия активно обсуждался в СМИ, особенно скорость, с которой была получена лицензия на медицинскую деятельность. Но иным можно все - и лицензию на блюдечке, и выделить помещения в государственной больнице (при постоянной нехватке площадей).


В Крещение состоялось официальное открытие центра, из которого так же был устроен цирк. На открытие приехала Светлана Медведева, пригласили СМИ, губернатора, в общем, все как положено. И даже общение с пациентами в программе было прописано. Но с ними и вышел казус - пациентов играли люди, связанные с работой в местном здравоохранении, утверждают источники medrussia.org.


В одном из репортажей пациентку "сыграла" экс-специалист Департамента здравоохранения Ирина Полозова. На данный момент Полозова не работает в ведомстве, но в медицинских кругах Иваново подозревают, что пациентка всё же подставная.


В другом репортаже ту же роль отдали сотруднику кафедры медицинской академии Натальи Углановой, которая в медицинский центр видимо пришла со "второй обувью" - в репортаже она в босоножках (на улице зима). Репортаж удалён с сайта ГТРК, но остался на Youtube.


"Только вот для чего этот цирк с подставными пациентками - непонятно. Боятся, что настоящие пациенты скажут что-то лишнее про здравоохранение Ивановской области?" - иронизируют ивановские медики в кулуарах.

Как в Иваново устроили медико-театральное представление Светлана Медведева, Курьез, Показуха, Медицина, Иваново, Длиннопост
Как в Иваново устроили медико-театральное представление Светлана Медведева, Курьез, Показуха, Медицина, Иваново, Длиннопост
Как в Иваново устроили медико-театральное представление Светлана Медведева, Курьез, Показуха, Медицина, Иваново, Длиннопост
Как в Иваново устроили медико-театральное представление Светлана Медведева, Курьез, Показуха, Медицина, Иваново, Длиннопост
Как в Иваново устроили медико-театральное представление Светлана Медведева, Курьез, Показуха, Медицина, Иваново, Длиннопост
Показать полностью 5

Московские врачи спасли пациентку, у которой метастазы "съели" почти всю печень

В ГКБ им. С. П. Боткина (Москва) врачи провели сложную операцию пациентке с обширным поражением печени. Об этом Medrussia.org сообщили в медучреждении.


https://medrussia.org/12917-pacientku-u-k/


Как стало известно, женщина 55 лет из Пятигорская приехала в Москву на консультацию к специалистам городской клинической больницы им. С.П. Боткина.


Ещё в сентябре 2014 года у женщины обнаружили рак толстой кишки и метастазы в печени. Тогда же ей прооперировали толстую кишку, но печень трогать не стали, решили продолжить лечение курсами химиотерапии. В итоге за четыре прошедших года было проведено 56 курсов химиотерапии. Однако ситуация не менялась - метастазы в печени продолжали расти. Кроме того, из-за «ударного» количества химиотерапии серьезно снизилась функция этого органа. Врачи в родном городе не могли провести операцию из-за слишком большого пораженного участка печени и посоветовали обратиться в столичную клинику им. С.П. Боткина, врачи которой специализируются на сложных высокотехнологичных операциях в области печени и поджелудочной железы.


В мировой практике считается, что можно удалить до 75-80% печени. У этой пациентки при обращении в Боткинскую метастазами было поражено 5 сегментов печени из 8. Оставшиеся три сегмента составляли меньше 20% общего объема печени, поэтому простое удаление было равнозначно смерти.


"ПЭТ-исследование подтвердило, что кроме печени, метастазов в теле больше нигде нет. Поэтому хирурги Боткинской провели консилиум и приняли решение оперировать. Врачи предупредили пациентку, что риски хирургического вмешательства очень высоки. Однако женщина понимала, что в противном случае шансов выжить очень мало, и доверилась специалистам", - сообщили представители клиники.


Такую пациентку лечили в два этапа. На первом этапе «вырастили» недостающую часть печени.


"Врачи с помощью процедуры эмболизации «закрывают» воротную вену, тем самым перекрывая кровоток в правой части печени с метастазами. Организм в ответ на это начал компенсационно увеличивать объем той доли печени, которая не поражена - кровь поступала именно в эту часть печени. После этой манипуляции пациентку на шесть недель отпустили домой", - уточнили в клинике.


Спустя время она вернулась в Боткинскую, где ей провели контрольное исследование. Оно подтвердило, что здоровая доля печени увеличилась до нужных размеров – анатомически 30%, функционально – 50%.


Женщину подготовили к операции и провели расширенную правостороннюю гемогепатэктомию (удалили часть печени с метастазами). Один метастаз прорастал в общий желчный проток, поэтому его также пришлось удалить, а тонкую кишку подшить к оставшейся части протока. Таким образом, был создан «искусственный» желчный проток.


Операцию проводили заместитель главного врача Владимир Бедин, заведующий 50 отделением хирургии печени и поджелудочной железы Михаил Тавобилов, хирург Павел Дроздов, врач отделения рентгенхирургических методов диагностики и лечения Владимир Цуркан, а также команда анестезилогов-реаниматологов и сестринская бригада.


Операция прошла успешно и сейчас печень выполняет свои функции. Через две недели после операции пациентку отпустили домой. В ближайшие полгода-год пациентка будет периодически приезжать в Боткинскую больницу для динамического наблюдения.

Московские врачи спасли пациентку, у которой метастазы "съели" почти всю печень Врачи, Москва, Операция, Хирургия, Медицина, Длиннопост, Болезнь, Рак и онкология
Показать полностью 1

Кому нужны умирающие дети

Большинство крымских детей, умирающих от неизлечимых болезней, не могут получить симптоматического лечения: на полуострове до сих пор нет ни одного паллиативного отделения. В Севастополе есть всего две койки на весь город, в Симферополе — семь, на весь Крым — один врач, передают "Примечания". Заслышав «паллиативный больной» педиатры отказываются ехать на вызов. Облегчить угасающим детям оставшиеся дни пытаются на дому родители. Угасая рядом с ними.


О проблеме рассказала мать двоих маленьких детей, жительница Бахчисарая Татьяна Паршакова. Оба ребенка неизлечимо больны лейкоэнцефалопатией (поражение белого вещества головного мозга). Шестилетний Арсений ушел из жизни в начале января этого года. Его сестре Стасе сейчас 9 лет. Она больна той же болезнью. Лечения не существует — у Стаси уже отказали ноги и совсем скоро ей понадобится профессиональная медицинская помощь. Быть профессионалом в силу обстоятельств научилась сама мама, так как специализированного паллиативного отделения в Крыму нет. Хотя должно быть.


«Зачем вы к нам их возите?»


Паллиативная помощь — это подход, позволяющий улучшить качество жизни пациентов (детей и взрослых) и их семей, столкнувшихся с опасным для жизни заболеванием, чаще — неизлечимым или дошедшим до термальной стадии. Задачей паллиативной помощи является обеспечение лучшего, насколько это возможно, качества жизни пациента. Смерть в этом случае рассматривается как естественный процесс. Паллиативная медицина не имеет намерений отсрочить или приблизить ее наступление. Важные маркеры паллиативного ухода — непрерывность оказания помощи (постоянный мониторинг состояния больного), общение, поддержка членов семьи больного. Подход разительно отличается от стандартного медобслуживания.


«Я пять лет прожила с больными детьми, — говорит Татьяна. — Скорая ко мне отказывалась ехать. Они мне говорили: "Зачем вы возите к нам этих детей? Зачем вы их обследуете? Какая уже разница, если у них статус "паллиативные"? Даже у онкологии есть шанс, есть надежда. У вас надежды нет». И самое страшное, что сами дети это понимают.


Стася сейчас уже не ходит, сидит в инвалидной коляске. Пальчики пока еще двигаются, играет на планшете, кушает. Арсений не мог сам кушать простую еду, не мог жевать. Приходилось покупать Педиашур. Стасины прогнозы такие же, как и у брата. Она умирает».


По словам Татьяны, у мальчика было бы больше времени, будь на полуострове то самое специализированное паллиативное отделение.


«Или если бы были специалисты, которые бы знали его заболевание, — говорит женщина. — Их нет. Их и в России-то единицы. По паллиативной медицине в Крыму на данный момент один доктор — Ольга Мещерякова. Наши дети никому не нужны. Их здесь все боятся. Кому нужны умирающие дети? Никому».


Еще одна крымчанка, Зера Бабаева, потеряла сразу троих детей: тройняшки родились недоношенными, двое умерло сразу, третий мальчик, Асан, как и Арсений, дожил до шести лет с диагнозом гидроцефалия (водянка головного мозга).


«Паллиативные отделения очень нужны, — говорит Зера. — Мы лежали в общей палате, где условия не подходят для таких тяжело больных детей, когда твой ребенок еле засыпает, страдая от постоянной боли, и просыпается от любого шороха. А представьте, как шумно в палате с детьми.


Нужен покой, тишина, как для грудного ребенка — все самое лучшее, чтобы сгладить последние минутки жизни. Хоть немножко комфорта создать. В общую палату могут разных детей положить: лежачих, ходячих, бегающих, грудных и т.д. Это очень действует на психику и состояние здоровья ребенка, да и окружающих его детей, потому что он же плачет от малейшего движения».


Шесть коек, один полуостров


Вместо одного-двух специализированных отделений на весь полуостров в определенных медучреждениях предусмотрены койко-места. Их очень мало и они распределены по отделениям. Централизации нет.


«Есть койки, привязанные к различным профильным отделениям, в зависимости от заболевания, — говорит Татьяна. — В Симферопольской республиканской детской клинической больнице койки раскиданы примерно так: три в реанимации, часть в психоневрологии, где мой ребенок умер, и часть в соматике. Что с ними делать, непонятно. Но основная проблема в том, что к койкам не привяжешь фонды, не привяжешь меценатов. Такое финансирование направляется только отделениям. А именно благодаря частным пожертвованиям такие отделения в стране и живут».


На сегодняшний день койки для содержания инкурабельных больных финансируются из региональных бюджетов по распоряжению Минздрава РФ. Конечно, есть квоты на количество койко-мест, и ограниченный перечень отпускаемых бесплатно лекарств — фактические нужды не покрывает ни то, ни другое.



Например, в Крыму в список жизненно необходимых лекарств, которые бесплатно предоставляет медучреждение, не включен цитохром – препарат, выводящий молочную кислоту, скапливающуюся в организме. Здоровый человек ощущает от скопления молочной кислоты боль (крепатура после физических нагрузок, например), но организм ее постепенно выводит, и боль исчезает. У некоторых больных, в частности, у больных лейкоэнцефалопатией, кислота сама не выводится.


Родителям Арсения приходилось покупать лекарство самостоятельно, как и специальное питание для нежующих детей. Все это стоит немалых денег – уходило около 50-100 тысяч рублей в месяц, иногда больше. По словам Татьяны, огромную помощь оказали волонтеры организации «Сердце Севастополя» и ее руководитель Анастасия Макеева.


В 2010 году Минздрав впервые заявил о создании первой в России системы паллиативной помощи детям. Тогда министерство пообещало в течение трех лет организовать детские хосписы в 74 регионах страны и  подготовить нормативную базу для развития этой сферы.


Согласно действующему законодательству, паллиативная медицинская помощь оказывается бесплатно в рамках программы государственных гарантий. Согласно госпрограмме РФ «Развитие здравоохранения», принятой в 2012 году, к 2020 году власти планировали в каждом субъекте РФ создать учреждения паллиативной помощи детям из расчета не менее 2 коек на 100 тысяч детского населения.


Если учесть, что по официальным данным на 1 января 2017 года в республике Крым насчитывалось 339 тысяч человек моложе трудоспособного возраста (дети и подростки), то выходит, что на весь регион предусмотрено всего 6-7 коек. Именно столько сейчас есть в вышеназванной симферопольской больнице на ул. Толстого. Еще две — в Севастополе, сообщили в местном «Центре охраны здоровья матери и ребенка». И это катастрофически мало.


К сожалению, нам не удалось связаться с главой севастопольского горздрава Антоном Бахлыковым и министром здравоохранения РК Александром Голенко, чтобы уточнить перспективы развития паллиатива на полуострове. Оба не берут трубку.



По словам специалистов, сейчас в паллиативной медицинской помощи нуждаются более 40 тысяч детей по всей России. Но места для них нет – не предусмотрено ни квотами, ни властями регионов, которые должны организовывать, а также финансировать из бюджета субъектов педиатрические хосписы. В декабре прошлого года внештатный специалист Минздрава по паллиативной помощи Диана Невзорова сообщила, что во всей России функционирует всего 610 детских паллиативных коек. Не отделений, подчеркнем. Коек. В 19 регионах страны детские хосписы вообще отсутствуют.


«Детские хосписы открыты лишь в трех городах: Санкт-Петербурге, Казани и Краснодаре. Доступности практически нет», —  говорила Невзорова в декабре. К сожалению, положить в такое учреждение ребенка из другого региона очень сложно. Для этого необходимо запрашивать разрешения у департамента здравоохранения того субъекта, где размещен желаемый хоспис, сообщила специалист московского благотворительного фонда «Детский паллиатив» Наталья Савва. И местные здравоохранительные органы такие разрешения выдают редко – мест не хватает даже для своих, местных детей.


Примеры успешно действующих в РФ детских паллиативных учреждений подтверждают слова Татьяны Паршаковой — жизнеспособны лишь отделения, финансируемые из частных денег, фондов, не отягощенные излишней бюрократией, которая неизбежна при подключении госсредств. Государственно-частного партнерства в случае с здравоохранением в России не выходит.


Одно из таких успешных паллиативных учреждений работает в Омске. Это благотворительный центр помощи детям «Радуга», финансируемая полностью за счет частных пожертвований. Как рассказал директор «Радуги» Валерий Евстигнеев, ему удалось создать детский хоспис европейского образца. Свою работу он начал совсем недавно.


«Подобных учреждений в России не существует. Я был практически во всех хосписах страны и в других регионах, в том числе в Москве и в Питере, чиновники и врачи вообще не понимают, что такие учреждения необходимы. То, что мы делаем, —  это крохи, и ситуация в целом по стране катастрофическая», —  добавил глава фонда.


Государственно-частное притворство


Паллиативные учреждения нужны не только детям, но и их родителям. Нельзя сбрасывать неизлечимо больного ребенка исключительно на родительские плечи.


«Мы в 97-м году открылись, в ушедшем году [фонду] исполнилось 20 лет, — говорит Евстигнеев. — Очень много помогали больным детям, в том числе тем, которых невозможно вылечить. Мы обратили внимание, как страдают их семьи. Они распадаются, как правило, мужчины уходят, были случаи, когда мамы добровольно уходили из жизни от безысходности. Когда ребенок получает статус паллиативного, его из больниц вышвыривают. Они портят статистику. Вылечить невозможно, а содержать невыгодно, поэтому родителей заставляют забирать домой. Эти дети на глазах гаснут и сохнут. Они не могут кушать, у них отсутствует глотательная функция, истощаются. Это на том этапе, когда перестают приходить педиатры. Все, как только ребенку дают статус паллиативного — его, считай, списали со счетов. Зачем на него тратить ресурсы и время?


Посмотрев на все это, мы открыли паллиативный центр самостоятельно, и уже 4 года работаем в выездном формате по региону. На сегодняшний день у нас 114 семей, которых мы курируем, обеспечиваем оборудованием. У нас есть своя газета, съемочная группа – доносим о проблеме народу, и стабильно приходят пожертвования. Кто-то дает тысячу, кто-то сто тысяч».


По словам Евстигнеева, основная проблема в том, что региональные власти попросту не обращают внимания на проблему.


«Тут срабатывает русский менталитет. Зачем помогать, если помочь нельзя? Никто не думает о семье. Властей нет рядом с такими семьями».



По словам Евстигнеева, государственного финансирования его фонд не получает и живет только за счет частной благотворительности.


«Никаких субсидий мы от государства не получаем, - говорит специалист. – От грантодателей мы тоже отказались, это сложный механизм отчета, время дороже. Меценатов как таковых мало. Деньги дают люди – кто-то меньше, кто-то больше. Мы стараемся прозрачно показывать все траты: вы в реальном времени можете отследить, куда пошли ваши пожертвованные 10 рублей, все показываем. Ежемесячно предоставляем отчеты, печатаем в своей газете. Шестой год подряд получаем золотые и серебряные сертификаты конкурса годовых отчетов. Такого нет даже у «Подари жизнь», нет у Хабенского, нет в Русфонде. Отчетов нет нигде, либо они завуалированы.


Нам люди верят и жертвуют. У нас в день даже без кассы, по безналу проходит до 200 платежей. Кто по 10 рублей, кто по 500, бывает по 100 тысяч. Бывает звонит телефон, номер не определен, не знаю кто это. «Валерий Алексеевич, есть срочные дети? Я сотку скину». Приезжаю, смотрю – 100 тысяч пришло».


Евстигнеев также рассказал, что в прошлом году команда специалистов фонда проходила паллиативное обучение в Германии для работы в новом детском хосписе. В нем все заточено под семью, говорит специалист.


«У нас все усилия будут направлены на сохранение семьи, чтобы они не распадались, чтобы не опускали руки, не отказывались от возможности родить еще ребенка, - рассказывает омич. - У меня лично уже есть трое крестничков от таких пар. На тот тяжелый момент, когда был паллиативный ребенок, «Радуга» была рядом – помогала, поддерживала, провожала. В этот трудный момент ответственнее и ближе нас у семей не оказалось. Согласитесь, никакая больница не будет так поддерживать. Мы бы, конечно, очень хотели бы поделиться своим опытом, чтоб его перенимали и другие регионы. Дети умирают дома в страданиях, муках на руках у родителей. Это неправильно».


Автор: Нина Авдеенко, "Примечания". https://medrussia.org/12780-komu-nuzhni-umirayushhie-deti/


(фото предоставлены родителями)

Кому нужны умирающие дети Паллиативная помощь, Дети, Рак и онкология, Врачи, Крым, Длиннопост
Показать полностью 1

"Я - врач и поэтому дам своему ребенку умереть"

Еще обучаясь в университете, я удивлялась, как много всяких болезней, напастей и неприятностей случается с человеком. Помнится, тогда мне было странно, как при таком количестве проблем на одно человеческое существо мы умудряемся дожить до своих лет и даже родить здоровых детей.


https://medrussia.org/12697-12697/


Нам чертовски повезло. Всем нам - мне и вам, способным читать и осознавать написанное здесь.


Но есть и другая категория граждан, причем, что естественно, довольно многочисленная. Это те самые, кому не повезло. Те самые, кто поймал жуткие недуги либо внутриутробно, либо сразу после рождения, либо в более позднем возрасте. Но и среди этих несчастных есть те, кому повезло больше и те, кому меньше. Есть те, кто в полной степени осознает свою неизлечимость либо неизлечимость своего родственника, страдает, проходит стадии умирания и горя (которых, напомню, пять по Кюблер-Росс), и, по итогу, более или  менее мучительно умирает. Так вот: этим людям относительно повезло.


Я же поведу речь о тех, кому не повезло совсем, поскольку с ними приходится сталкиваться гораздо чаще.


С экранов телевизоров, мониторов компьютеров, бигбордов, реклам в общественном транспорте на нас смотрят их печальные, полные мольбы глаза. Хотя, вероятно, это нам так хочется думать - про печаль и мольбу. Разумеется, большинство из них - дети, и они слабо понимают, что с ними происходит. Зато это  понимают взрослые, создавшие все эти плакаты и видеоряды. Думают, что понимают.


"Маленькой Алевтиночке с нейробластомой 4 стадии с прорастанием везде срочно нужна операция в Израиле". " Поможем Демиду со злокачественной опухолью ствола мозга пройти курс лечения в Швейцарии". И тому подобное. Мы все это видели.


Разные люди, разные  семьи, схожие диагнозы, единственный исход.


Все эти крики о помощи раньше вызывали горькую усмешку, а теперь - досаду и раздражение.


Родственники проходят те же стадии горя и умирания, что и сами умирающие. И то, что мы видим  - третья из пяти.


Возможно, я прошла бы те же стадии, что и они. Продала бы квартиру, расставила ящички для сбора средств в крупных торговых центрах, писала бы слезливые посты про бешеные тысячи евро, за которые нас согласилась лечить единственная клиника на юге Германии, но... Так уж вышло, что я врач. И как врач, я прекрасно понимаю, что рак в запущенной стадии - приговор. И умирают от него везде: и в России, и в Штатах, и в Гваделупе. Не верите мне - обратитесь к официальной  статистике. Не верите ей - смотрите  сопливые околомедицинские сериалы западного производства. Там любят обсасывать эту тему. Рак на последних стадиях - это всегда смерть, более или менее мучительная. Это всегда боль. Это всегда страдания.


И мне искренне жаль тех, кто питает иллюзии, что в Израиле смерть перестанет быть смертью.


Терминальные стадии заболеваний это маркеры близкого завершения земного пути. И врачи во всех странах это понимают. Если умирающего согласились взять на лечение, то лишь потому, что горе и идущая с ним рядом надежда всегда были прекрасным бизнесом.


Посему лучшее, что вы можете сделать для умирающего ребенка - это дать ему умереть. Ослепленные почти несуществующим шансом, люди забывают, что их тяжело больной близкий человек умрет, а им придется жить дальше. Где жить, если жилье продано во имя Швейцарской Клиники? На что жить, если ближайшие пару десятков лет им придется работать на раздачу долгов? Об этом не думается, так же как и кажется кощунственным вопрос, желали бы  любимые умирающие им такой участи.



Все, что вы можете - это быть рядом, пока они умирают. Все, на что вам  стоит потратить деньги - это на адекватное обезболивание (а это не так дорого, как курс бесполезного лечения в Западной Клинике). Свозите умирающего ребенка к морю. Закажите для умирающей матери концерт ее любимой музыки. Исполните мечты, которые возможно исполнить. Позвольте умирающим видеть вас, пусть и несчастными, но не за гранью разорения. Дайте им понять, что они оставляют вас не в самой тяжелой ситуации.


И, ради всего святого, дайте им умереть. Это право так же неприкосновенно, как и право на жизнь.


Автор: Маргарита Алексеева, лор-врач

"Я - врач и поэтому дам своему ребенку умереть" Врачи, Дети, Медицина, Рак и онкология, Длиннопост
Показать полностью 1

«Он нарушил врачебную этику и заслуживает избиения»

Рентген-лаборант Семен Михайлов из подмосковного Орехово-Зуева, избитый на рабочем месте братом пациентки, проиграл апелляцию. В жалобе он просил переквалифицировать дело на покушение на убийство и ужесточить наказание преступнику. Однако суд выставил медика провокатором, обвинил в нарушении врачебной этики и оставил приговор без изменений.


https://medrussia.org/12358-on-narushil-vrachebnuyu-yetiku/


Напомним, ещё 30 августа 2016 года рентген-лаборанта Семёна Михайлова жестоко избил брат пациентки Алексей Мироненко, которому показалось, что медик слишком медленно работает и грубит его сестре. С переломом носа, а также ушибом и отёком мозга Михайлов оказался на реанимационной койке. Он провёл на больничном 92 дня.


Изначально полиция квалифицировала действия Мироненко как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека (ст. 112 УК РФ). Часть 2 этой статьи правильно отражала события по квалифицирующим признакам: оно было совершено в отношении лица при исполнении служебных обязанностей (пункт «б», ч. 2, ст. 112 УК РФ) и из хулиганских побуждений (пункт «д», ч. 2, ст. 112 УКР РФ).


Позже дело было передано в Следственный комитет, где действия преступника переквалифицировали в «покушение на убийство», за что ему грозило до 15 лет лишения свободы


«Об умысле на убийство, — объясняет Субботина, — говорила локализация телесных повреждений — девять ударов в голову; тяжесть телесных повреждений — ушиб мозга, отек мозга, перелом носа. Избивая потерпевшего, Мироненко не собирался добровольно останавливаться, его остановила его сестра, испугавшаяся того, что брат добьет медика. И свидетели, которые сообщили ему, что сняли его на телефон. Да и позже Мироненко не проявлял сочувствия к Михайлову, а наоборот, глумился, снимая его госпитализацию на телефон».


Следственный комитет вменил Мироненко покушение на убийство, однако при описании деяния из обвинения исчезли квалифицирующие признаки — при исполнении служебных обязанностей и из хулиганских побуждений. Видимо, решили, что Мироненко и так хватит


Однако при утверждении обвинительного заключения в окончательном варианте прокурор настоял на том, что покушения на убийство в действиях Мироненко не было. И дело снова было переквалифицировано на ст. 112 УК РФ — но уже не на часть вторую, а на часть первую, без квалифицирующих признаков. Мироненко сам утверждал в своих показаниях, что избивал человека в медицинской форме, но это обстоятельство оценки прокуратуры не получило. В таком виде обвинительное заключение было передано в суд


Уже в суде прокурор требовала исключить из обвинения и то, что нападавший Мироненко находился в состоянии алкогольного опьянения, хотя свидетели во время следствия говорили, что он был пьян. На два ходатайства Субботиной вернуть дело прокурору для утверждения более тяжкого обвинения суд ответил отказом. В итоге в октябре 2017 года Мироненко был осужден и приговорен к двум годам ограничения свободы. Иными словами, его выпустили на волю с обязательством иногда отмечаться у правоохранителей.


Адвокат Михайлова Арина Субботина подала апелляционную жалобу с просьбой снова пересмотреть дело и изменить обвинение на «покушение на убийство», добавив в обвинительное заключение отягчающие обстоятельства. Однако суд жалобу не удовлетворил. Зато ситуацией попыталась воспользоваться адвокат потерпевшего. Во время апелляции она потребовала дифференцировать травмы потерпевшего: выяснить, какие из них были получены от ударов Мироненко, а какие — от удара головы об пол при падении. «Для покушения на убийство это не имеет принципиальной разницы, — поясняет Субботина, — так как рассматривает сам умысел. А по ст. 112 УК РФ действительно имеет значение, каким образом были получены повреждения.


Адвокат обвиняемого оказалась дальновиднее прокуратуры, воспользовалась переквалификацией дела и вообще потребовала Мироненко оправдать, мол, вред был причинен по неосторожности — сам головой ударился, когда упал. Только адвокат Мироненко не учла, что в суде так и не было доказано, что Семен Михайлов ударился при падении головой об пол».


И адвокат Мироненко, и прокурор, как в суде первой инстанции, так и в апелляции, утверждали, что Семен Михайлов спровоцировал своего обидчика. Он якобы первым выругался в адрес пациентки и ее брата, тем самым нарушив врачебную этику. На самом деле на видеозаписи слышно, как Мироненко трижды употребляет нецензурные выражения в диалоге с лаборантом. В какой-то момент Михайлов тоже вставил бранное слово, но не в качестве обращения к возмущенным пациентам, а в качестве междометия, спрашивая, зачем он тогда пришел. После чего со словами «Что ты мне сказал?!» Мироненко принялся его избивать.


В пользу версии Михайлова говорит и то, что на записи явно слышно, как свидетель кричит Мироненко: «Ты же первый начал материться». Но, по словам Субботиной, ни видеозапись, ни стенограмму диалогов сторона обвинение и суд не считают достаточным доказательством. На суде Семен Михайлов рассказал, что Мироненко имел явный умысел на убийство — он пытался задушить лаборанта. Но судья скептически отнесся к его показаниям, так как потерпевший ранее этих обстоятельств при допросе не упоминал.


По версии суда, преступник вовсе не душил работника больницы, а, таская его по кабинету за шею, просто пытался его повалить. Суд опирался на слова свидетеля, мол, ему вроде тоже так показалось. А что казалось самому Михайлову, когда его душили, не заинтересовало почему-то никого.


«Да, Семен не говорил на допросе, что его душили, потому что за все 6 месяцев следствия его допросили всего один раз — сразу после происшествия, когда он лежал в реанимации с отеком мозга, полагаю, можно представить себе его состояние, – поясняет Арина Субботина. — Больше следователь его на допрос не вызывал. Вот по этому допросу к Семену и возникли претензии. Мол, почему не упомянул все детали. Хотя, есть еще и интервью, где Михайлов говорил об удушении – оно снято еще год назад. Так что уличать во лжи потерпевшего, как минимум, странно».


Таким образом, считает Субботина, в суде было сделано все, чтобы выставить виновным в происшествии медицинского работника. «Считаю, это произошло из-за нашей принципиальности, — говорит адвокат. — За наши требования вернуть дело прокурору, отказы разбирать дело в особом порядке и отказы от предложений пойти на мировую, с которыми обращались к Семену»


«Прокурор прямо написал в возражениях на мою жалобу, что «Михайлов сам спровоцировал пьяного посетителя, нарушил врачебную этику, а значит, избиение было объяснимым», — продолжает Субботина. — Видимо, в отношении медработника можно трижды выматериться, а он должен в ответ лишь предложить пройти на рентген. Если возмутился — сам спровоцировал. А если уж ответит, защищаясь, на удар, — видимо, вообще станет преступником. И не важно, что Мироненко на матерном языке разговаривает, Михайлов по мнению прокуратуры и суда не имеет права ответить», — рассуждает юрист


Субботина считает, что в стране разворачивается кампания против медиков, работающих в бюджетных учреждениях. Их пытаются выставить в негативном свете. «Сейчас все делается для того, чтобы дискредитировать работников государственной медицины в глазах пациентов, превратить их в убийц в белых халатах, — говорит адвокат. — Мое мнение, как частного лица: это делается для того, чтобы убедить население в неэффективности государственной медицины и плавно перейти к платной. По словам Владимира Путина, у нас в стране уже 41% населения готовы добровольно нести все медицинские расходы. В один прекрасный день мы столкнемся с необходимостью платить в фонд медицинского страхования не несколько тысяч рублей в год, а 200-300 долларов в месяц. Вот только вряд ли в платной медицине удастся обматерить трижды медработника, а потом возмущаться его ответом и недостатком врачебной этики. У людей, подобных Мироненко, вообще может не хватить денег перейти порог платной больницы и дойти до этого медика»


Напомним, избивший медика прямо в больнице Алексей Мироненко ранее уже был судим за грабеж, а в 2015 году он находился под следствием за аналогичное преступление — причинение тяжкого вреда здоровью. Потерпевший тогда получил перелом грудины, повреждение диафрагмы и тонкого кишечника. Однако позже избитый им человек отказался от своих показаний, заявив, что бил его вовсе не Мироненко, а оговорить рецидивиста ему якобы посоветовал следователь.


«Мироненко освободили, преследование по нему прекратили, а слова потерпевшего про то, что следователи фальсифицирую дела – поверили. Странно только, что никаких процессуальных решений по этому следователю почему-то не последовало», — удивляется Субботина.


В ближайшее время адвокат Семена Михайлова намерена подать кассационную жалобу с требованием ужесточить приговор Мироненко.

Показать полностью 1

В Копейске "скорая" за доброту расплатилась скандалом и жалобами в СМИ

Не делай добра, не получишь говна (с)

В Челябинской области "скорая" подвезла школьницу до автовокзала, чтобы ей легче было добраться домой. Но в СМИ распространяется информация, что больную девочку медики якобы "высадили" из машины. Тем временем мать девочки возмущается, почему "скорая" помощь не выполняет работ таксистов.


https://medrussia.org/12031-dobrotu-rasplati/


Инцидент произошел в школе №6 Копейска вчера, 12 декабря. Как рассказала мама 16-летней школьницы, утром отец отвез дочь в школу. Но девушка не успела зайти в класс, как почувствовала себя нехорошо и обратилась к медику образовательного учреждения. Медсестра измерила у школьницы давление, которое оказалось повышенным – 170/137. Десятикласснице дали таблетку, но ее самочувствие не улучшилось, тогда ей вызвали скорую помощь. Врачи отвезли девушку в больницу поселка Потанино, в которой, по словам матери, не оказалось мест. Тогда подростка повезли обратно, но доставили не в школу, а на вокзал.


«Дочь позвонила мне и сказала, что ее везут на «скорой» обратно, и что высадят на вокзале. Я позвонила мужу, сказала, чтобы он срочно собирался и ехал за дочерью. Когда он приехал на вокзал, дочка уже ждала его там. Сейчас она дома, на больничном. Не понимаю, почему классный руководитель был не в курсе, почему нам ничего не сообщили. Как медики могли оставить ее на вокзале, ведь у нее снова могло подскочить давление», - пишет издание "Телефакт".


Начальство школьного фельдшера не видит каких-то нарушений со стороны своего сотрудника.


- Наш фельдшер выбрала правильный алгоритм действий, - утверждает начальство – Она дала девочке седативные препараты, и давление стало снижаться. Если бы состояние школьницы нормализовалось, она бы пошла доучиваться в класс. Но случился скачок, и фельдшер вызвала «скорую». При этом девочка по просьбе медика прямо из кабинета позвонила маме. «Скорую» вызывали с дежурного пункт школы, и дежурный педагог был в курсе сложившейся ситуации.


Также главный врач рассказала, что сопровождать школьников кто-то обязан до 15 лет. В 16 лет ребенок сам пописывает информированное согласие на оказание медицинской помощи, и медик не обязан ставить в известность его родителей.


Как сообщили в Минздраве, медики пошли навстречу школьнице - из гуманности согласились после отказа в госпитализации из-за отсутствия показаний подвезти её до автовокзала.


"Из школы на «скорой» девочку привезли в больницу Патанино. Однако в стационар ее не положили. В минздраве области говорят: на это не было оснований - давление пришло в норму. При этом на руках мамы есть направление в стационар, где черным по белому сделана запись: причина отказа – отсутствие мест... Копейск не похож на обычные города. Они имеет «ядро» - центральную часть, а вокруг нее – несколько отдаленных поселков. Детский стационар расположен в одном, школа – в центре, а девочка живет в другом. Когда школьницу отказались положить в стационар, бригада «скорой» согласилась довезти ее до центра города, где расположен автовокзал, отправляющий рейсы во все поселки", - пишет КП.


"Мама не понимает: почему ее не вернули обратно в школу?!", - передаёт издание, а в местном Минздраве напомнили, что вообще-то "скорая" - не такси.


- «Скорая помощь» вообще не обязана развозить больных после отказа госпитализировать человека в больницу, это же не такси. Бригада спешит на следующий вызов, кому-то их промедление может стоит жизни. По взаимной договоренности, девочка вышла на удобной для нее остановке", - сообщили в министерстве.


Как сообщается в СМИ, все закончилось хорошо, папа приехал за дочкой. Однако мать не унимается и требует найти "виновных".

В Копейске "скорая" за доброту расплатилась скандалом и жалобами в СМИ Медики, Школа, Врачи, Клевета, Длиннопост, Скорая помощь, Больница
Показать полностью 1

Немного о работе российских СМИ

Российские СМИ выдали пьяного бомжа за умирающего пациента, которого "игнорировали" медики


https://medrussia.org/11961-vbros-o-bezdushn/

Как сообщают российские СМИ, в Красноярске скандал: семеро медиков прошли мимо "лежащего без сознания" и "умирающего" пациента, который находился в коридоре больницы. Оказалось, что на лавочке просто уснувший бомж в алкогольном опьянении. Медики из гуманных соображений не вышвырнули его на улицу, а проспавшись, гражданин "на своих двух"  ушёл из медучреждения.
В сети набирает популярность видео, которая засняла "сознательная гражданка".

"Судя по кадрам, сначала медсестра, потом врач, затем еще пять человек в белых халатах спокойно прошли мимо. На просьбы очевидцев хотя бы осмотреть человека, фельдшер неотложки, например, вообще заявила, что ее это не касается.
Пока приходится ориентироваться на комментарии авторов ролика, которые и выложили запись в Интернет. Они утверждают, что в ожидании врача пациент просидел больше 40 минут. Все это время будто бы жаловался на боль в области сердца. И якобы вместо того, чтобы оказать экстренную помощь, медики сделали ему замечание — мол, надо потерпеть, поскольку посетителей много"", - сообщает телеканал НТВ со ссылкой на очевидицу, уточнив, что видео уже изучает прокуратура.
Более того, женщина которая без спроса снимала бомжа на камеру, заявила, что по её мнению он вообще умер.
«Это мужчина, которому плохо. Все подходят и уходят, даже пульс не проверили. Жестко вообще. Мужчина, по-моему, умер, не дай бог, конечно. Седьмой врач проходит мимо человека. Человеку было плохо, он кричал, что ему больно, и что у него все горит. Сейчас он просто не подает признаков жизни. Врачи проходят мимо и говорят: "Это не наша работа, не наше дело, нам некогда". Никогда в жизни не ходите в БСМП!», - говорит "видеооператор".
Новость о "бездушии" медиков облетает средства массовой информации.
Больничный специалист по связям с общественностью Андрей Любченко опубликовал в Facebook комментарий руководства красноярской БСМП.

"В ходе проведенной служебной проверки было установлено, что данный гражданин, являющийся человеком без определенного места жительства, уже в 12-й раз самообращается в приемное отделение БСМП. Во всех 12-ти случаях – в состоянии алкогольного опьянения.
На видео запечатлен момент, когда поступивший уснул в ожидании УЗИ. Медсестра, подошедшая к нему – одна из тех, кто знает этого гражданина. Удостоверившись, что пациент спит, сотрудница приступила к дальнейшему выполнению своих служебных обязанностей.
Проспавшись, поступивший самостоятельно покинул территорию больницы, как и прочие подобные асоциальные элементы, самообращающиеся в БСМП исключительно ради того, чтобы не ночевать на улице, так как из больницы их никто не выгоняет исходя из гуманных соображений.
Запечатленные работники скорой помощи не являются сотрудниками БСМП – у нашей больницы отсутствуют бригады скорой помощи.
Обращаясь к автору видео, хочется сказать, что прежде чем начинать съемку, необходимо разобраться в ситуации. Так поступают все здравомыслящие люди. Если вам кажется, что человек нуждается в помощи, то, прежде всего, необходимо либо оказать ему помощь самостоятельно, либо действенно обратиться медицинскому персоналу. И сюжет необходимо снимать до его логического завершения, в данном случае – до того момента, когда человек проснулся и самостоятельно покинул территорию больницы", - сообщили в больнице.

Немного о работе российских СМИ Врачи, Медики, Красноярск, Клевета, СМИ и пресса, Медицина, Видео, Длиннопост
Показать полностью 1

Хирург из Санкт-Петербурга удалил женщине 70 метастазов. Пациентка живёт уже девятый год

За уникальную операцию доктор получил премию Перельмана.


Торакальный хирург Евгений Левченко только что вышел из операционной. Сегодня у него были две операции. Оба случая — рак пищевода. «„Торакс“ по-латински — грудная клетка. Всё, что есть злокачественного в грудной клетке — наша специализация, — говорит доктор. — Чаще всего это опухоли лёгких и пищевода. Операции очень длительные, травматичные. За целый день выполнишь одну — выжатый, как лимон».


https://medrussia.org/11692-khirurg-iz-sankt-peterburga/


Евгений Левченко — заведующий торакальным отделением НМИЦ онкологии им. Петрова. Он оперирует уже более 20 лет. За плечами — около полутора тысяч операций. Однажды пришлось простоять у хирургического стола 18 часов подряд: операция прошла успешно.


Премия — жизнь


Премия им. Перельмана занимает почётное место в кабинете Левченко. Но главную награду по итогам операции получил не он, а пациентка, считает хирург. Эта премия — жизнь.


Уникальная операция прошла в 2009 году. Пациентка — 17-летняя девушка с четвёртой стадией рака. Впервые она заболела в 13 лет: появилась опухоль на ноге. Врачи поставили страшный диагноз «остеосаркома». Девочка прошла через множество циклов химиотерапии, в итоге ногу пришлось ампутировать. На этом страдания ребёнка не закончились, метастазы пошли в лёгкие: 28 в правом, 42 — в левом. Практически обречённая пациентка.


«С эмоциональной точки зрения, пожалуй, это была самая сложная операция, — вспоминает Евгений Левченко. — Удалить 70 метастазов для торакальных хирургов технически при определённом опыте нет большой проблемы. Трудность в том, что есть ещё микрометастазы. Значит, будет рецидив. Я всю жизнь оперирую злокачественные опухоли. Если мне скажут: „я удалил 42 метастаза“, однозначно отвечу: был 43-й, который ты не нашёл».


Операцию провели методом изолированной химиоперфузии — это модернизированная запатентованная методика НМИЦ онкологии им. Петрова. Во время операции пришлось «выключить» лёгкое из общего кровообращения и наладить в нём собственное, локальное, с циркуляцией высокой дозы химиопрепаратов.


«Концентрация цитостатиков в таких операциях в сотни раз выше, чем при высокодозной химиотерапии, — говорит хирург, — чтобы убить нереализованные ещё метастазы. Затем в течение получаса лёгкое промывается от цитостатика и включается обратно в общее кровообращение. Сама методика — очень сложная. К нам на эти операции приходит перфузиолог, встраивает аппарат искусственного кровообращения в лёгкое».


Прошло уже 8,5 лет, у девушки 100% ремиссия. Она занимается кройкой и шитьём, приезжает обследоваться. Как-то перед научным конгрессом Евгений Левченко попросил её сфотографировать свой рентгеновский снимок лёгких — хотел показать коллегам. Она сделала фото на просвет окна.


«Я первый раз смотрю — испорченный снимок, что-то пёстрое на фоне, — отмечает хирург. — Присмотрелся — а там цветущий яблоневый сад за окном. И понял, что не прав. Мы рассматриваем пациентов с точки зрения снимков, но если разобраться, за этими снимками — жизнь».


«Я не видел спонтанных ремиссий»


Рак таит в себе немало загадок. Врачи и специалисты до сих пор не могут объяснить все механизмы его возникновения. А в народе ходят мифы, что онкология лечится травами, заговорами, «вредная химия» — ни к чему. Можно услышать истории о чудесном исцелении. Типичный сюжет: пациент, от которого отказались врачи, одним прекрасным утром просыпается совершенно здоровым.


«Я не видел спонтанных ремиссий, — говорит Евгений Левченко. — Готов поверить, что всё рассосалось и ушло, если мне покажут гистологическое заключение. Часто все эти случаи „исцеления“ связаны с плохой диагностикой. Есть рентгенологические признаки — вроде бы рак лёгкого или ещё чего-то, но не было уточняющей диагностики. А может, это была доброкачественная опухоль? Подкрепить веру в спонтанное выздоровление я не готов. Веру в такие чудеса внушают знахари, которые просто зарабатывают на чужом горе».


Периодически с такими пациентами приходится сталкиваться. Как правило, они или их родственники не верят в традиционную медицину, доводя ситуацию до критической.


«Сегодня показывали на пятиминутке пациента с раком кожи, — рассказывает Евгений Левченко. — Опухоль уже на глазницу начала переходить. А так „не беспокоило“. У него опухоль с кулак — как не беспокоила? Пациент приехал из какой-то глубинки. Примочки, травы, скорее всего, прикладывал, пробовал лечиться сам. Беспросветная безграмотность. Это плоскоклеточный рак кожи, как только он появился, можно было иссечь со 100% вероятностью излечения. Не знаю, что делать... Как донести эту мысль: если рак на ранних стадиях, это практически всегда излечимо?».


Сейчас поддаётся лечению рак простаты, на ранней стадии — рак молочной железы. Регулярные обследования нужно проходить после 50 лет. Если есть факторы риска — наследственность или лучевая нагрузка — то раньше. Если форма наружная — например, изменила цвет родинка, практически со 100% вероятностью можно вылечиться. Мужчины чаще всего страдают от рака лёгких, причина — курение. В последние годы около 30% пациентов стали составлять женщины, никогда не курившие. Экологическая обстановка вносит свою лепту. Но медицина даёт людям надежду.


«С каждым годом и химиотерапия, и хирургия прогрессируют, — отмечает Левченко. — 20 лет назад герминогенная опухоль была приговором, сейчас — 90% выживаемость. Когда я пришёл в медицину, если видел пациента с остеосаркомой, метастазами в лёгкие, это вызывало только сожаления. Сейчас мы не можем исцелить всех, но часть пациентов вытягиваем из рук „костлявой“. Хотя бы на несколько лет. По раку лёгкого: в конце прошлого века пациент с таким диагнозом жил максимум 12 месяцев. Сейчас дошло до 30 месяцев. В онкологии 5 лет без прогрессирования считается выздоровлением».


«Бывают необъяснимые вещи»


«Мы, онкологи, работаем на территории смерти. Старушка, так скажем, уже метки поставила, — говорит хирург. — Наша задача эти отметины либо смыть, либо дать ещё время. Мы словно стоим и пытаемся выловить людей из этой реки, которая их уносит, кого-то удаётся выхватить. Дать им возможность побыть ещё на этом берегу».


Евгений Левченко признаётся: есть вещи, которые сложно поддаются рациональному объяснению. Например, если он уже пошёл в операционную, ни за что не повернёт назад. Казалось бы, суеверие, но это правило хирург не нарушает. Медсёстры в операционной говорят: упал пинцет — надо тщательно следить за свёртываемостью крови.


«Когда уже не к кому обращаться — молюсь господу богу. Когда уже всё, что ты можешь, знаешь, умеешь — сделал», — рассказывает Левченко. Так, много лет назад во время операции у пациента остановилось сердце. Хирург взял его в руки и начал прямой массаж: «Нужно сдавливать сердце ритмично, с такой силой, чтобы пульсовая волна доходила до периферии, создавать нужное давление. Проходит 30 минут. 40 минут. На 50-й минуте стал читать про себя „Отче наш“, меня когда-то мама научила. Анестезиологи начали уходить из операционной со словами: „Чудес не бывает“. А я качаю и читаю „Отче наш“. И вдруг сердце начинает биться. Кричу анестезиологам — а ну, обратно!».


Утром хирург зашёл в реанимацию без особой надежды: 50 минут сердце не работало нормально, неизвестно, хватило ли мозгового кровообращения? «Пациент сидел на койке и читал „Роман-газету“. Я прямо запомнил это название: „Роман-газета“. Где он только её взял? — вспоминает Левченко. — Пациент спрашивает: „Почему на меня все так странно смотрят?“ Я ответил: ну кто ж их знает, всё хорошо!».


Спустя какое-то время Евгений Левченко узнал от медсестры: перед операцией она брала кровь на анализ у того больного, и он ей сказал: «Ты сейчас берёшь кровь у меня, но я пойду и не вернусь».


«Пациент не должен с таким настроением идти на операцию, — считает торакальный хирург. — Если он не настроен оперироваться, я никогда не уговариваю. Есть вещи, которые мы не можем озвучить. Возможно, он на уровне подсознания чувствует: что-то может случиться. С другой стороны, были пациенты, казалось бы, безнадёжные, но они так хотели жить, настаивали на операции. И они живут».


Йога и зелёный чай


«Есть такая притча у буддистов. Как-то человек убегал от тигра, добежал до края обрыва и увидел внизу ещё одного. Он прыгнул и схватился за сук. Дерево стало ломаться. И вдруг он заметил ягоду, дотянулся и съел. Прочувствовал, что это самая вкусная ягода в жизни. Когда мы даём пациенту 6, 12 месяцев, год, 5 лет, ощущения вкуса жизни совсем иные», — считает хирург. Поэтому своё душевное равновесие Евгений Левченко поддерживает не только философией, но и с помощью йоги. Начал заниматься ею в армейские годы. «Не всегда хватает времени, но в целом медитация действительно помогает ясности ума», — говорит хирург. Ещё одна отдушина — зелёный чай.


«Могу дать совет: зелёный чай надо хранить в морозилке, поскольку он продолжает ферментироваться. Чтобы он сохранил свои вкусовые качества, не должно быть доступа кислорода», — рассказывает Левченко. В рабочем кабинете он хранит небольшой набор для чайной церемонии, а дома — настоящую коллекцию разных сортов. Но главное увлечение хирурга всё же его работа.


«Когда я прихожу на операцию, у меня может болеть спина, но я становлюсь к столу, и время останавливается. Только когда я заканчиваю, спрашиваю — сколько времени прошло? Один этап идёт за другим, операция за операцией. Когда приходят бывшие больные через несколько лет, или звонит пациентка и говорит: „Сегодня 15 лет, как вы прооперировали папу, он попросил найти вас и сказать огромное спасибо, у него всё хорошо“ — это даёт силы».


Автор: Елена Воложанина, Аргументы и Факты

Хирург из Санкт-Петербурга удалил женщине 70 метастазов. Пациентка живёт уже девятый год Врачи, Медицина, Операция, Длиннопост, Рак и онкология
Показать полностью 1
Отличная работа, все прочитано!